Болезненная потребность в «уважении» имманентно присуща не только индивидуально человеческим ничтожествам, не обладающим достаточным самоуважением чтобы не нуждаться в уважении других, но и власти, из таких ничтожеств состоящей. Им мало, чтобы их терпели, чтобы им подчинялись, чтобы ни на них, ни на их положение не покушались – им надо, чтобы при этом еще и уважали. И то, что уважение есть чувство интимнейшее, гораздо более глубокое, значимое и ответственное, чем любовь, лишь увеличивает желание им обладать. Все это совершенно понятно и объяснимо.
Путин вот, поддерживая закон, ссылался на зарубежный опыт, и совершенно справедливо. Если человеку вменяется в обязанность уважать любых двуногих существ, хотя бы они вели себя, как животные, и сами нисколько не уважали тех, кому приказано уважать их, предписывается уважать скотов, идиотов, извращенцев, и не только их самих, но и еще и их «чувства» - чувства всевозможных сумасшедших и придурков, и за неуважение ко всему этому государство наказывает, то наказывать за неуважение к самому такому государству – абсолютно логично и естественно.
То, что найдена такая, предельно тотальная формулировка, как «неуважение», есть характернейшая черта нашего времени, времени всеобщего помешательства на «политкорректности». С практической точки зрения в ней нет необходимости, поскольку уже имеющиеся в арсенале уголовного преследования «оскорбления», «возбуждения», «разжигания», «экстремизмы» (а равно и «одобрения» всего такого) полностью покрывают весь спектр любых возможных нежелательных высказываний. Но она велика идеологически, как выражение полной душевной преданности.
Это примерно то же (чтобы не только не ругали, но в обязательном порядке славословили), что по факту требовала от своих подданных советская власть. Разумеется, «антисоветской агитацией и пропагандой» могло считаться все, что угодно, а простая констатация очевидных вещей именовалась «распространением заведомо ложных клеветнических измышлений, порочащих общественный и государственный строй», но ее конкретно-законодательные формулировки были все-таки не столь абстрактны.
А тут от каждого как бы требуется безусловно положительный ответ на вопрос: «Ты уважаешь РФ (Путина, Госдуму, полицию, суд и т.д.)?», и если просто ответить «нет», даже без добавления всяких объясняющих такой ответ отрицательных характеристик и эпитетов, тем более нецензурных, этого совершенно достаточно, чтобы безусловно попасть «под статью», ибо отрицательный ответ уже и есть «явное неуважение». Причем подозреваю, что не уважают наше государство в том числе и многие из тех, кто его в случае чего защищал бы.
Впрочем, все такие множащиеся «запрещалки» находятся в русле общемировой тенденции, вдохновленной «толерантностью», толерантной к чему угодно, кроме противного ей мнения. Т.е., называя вещи своими именами, тенденции к полной ликвидации свободы слова, которой, кажется, почти нигде и не осталось (в иных случаях слабость законодательства с лихвой компенсируется террором «общественного мнения»). Пожалуй, скоро останется судить об остатках «свободы слова» в разных странах разве что сравнивая процент осужденных или выгнанных со службы на «душу населения».
