Человек это существо с чрезвычайно сильным, могущественнейшим общественным инстинктом. Если человек ощущает себя частью некоего единства, то это ощущение способно подавлять в нём все иные инстинкты, включая, безусловно, инстинкт самосохранения. Клаузевиц называл такой частный случай проявления общественного инстинкта инстинктом морального самосохранения. Полагаю, что под моральным самосохранением мы имеем полное право понимать категорическое и императивное стремление к сохранению чувства принадлежности к общности.
Откуда общественный инстинкт взялся с эволюционной точки зрения, полагаю, понятно. Те, у кого не было такого инстинкта, наверное, вымерли ещё до каменного века.
Одновременно человек является существом, обладающим собственными способностью и тягой к суждению, в том числе к суждению о собственных побуждениях (обычно мы называем такие суждения идеалами). Это непреодолимая и неизлечимая никакими средствами способность, которая не оставляет людей никогда. Видимо, так проявляется некая фундаментальная черта биохимии и физиологии головного мозга. Для этого органа то, что мы воспринимаем, как суждение, является способом существования.
Итак, сильнейший инстинкт - общественный, а постоянная деятельность мозга носит индивидуальный характер и даёт, в общем случае, индивидуальные результаты.
В определённых, простых случаях в схожих условиях реакции различных людей могут совпадать. Но это лишь частные случаи. Как правило, глядя на других людей, мы видим существа, хотящие другого, судящие иначе, следующие в суждениях и в жизни иными путями - не так, как мы сами. Другие люди рассуждают не так, как мы, покупают не то, что мы, голосуют не так, как мы бы хотели, стремятся к тому, что нам кажется нелепым и диким, вступают в брак и дружат с теми, с кеми мы бы не стали дружить и вступать в брак, интересуются тем, что не интересно нам, читают и смотрят то, что нам противно, понимают написанные нами тексты не так, как мы задумывали, слушают не те пластинки, покупают айфоны, пьют пиво, пишут в Фейсбук вместо ЖЖ и ловят покемонов.
С точки зрения выживания популяции такое качество людей следует признать чрезвычайно выгодным. Индивидуально судящее человечество постоянно находится в поиске, что радикально увеличивает его шансы приспособиться к меняющимся условиям. Индивидуальные находки реализуются всем обществом при помощи обмена информацией. Но с точки зрения общественного инстинкта это ужасно. Общество свободно и независимо судящих обо всём людей вынужденно продуцирует в своих членах чувство одиночества и недовольство другими людьми, иногда очень резкое недовольство. Для социального существа обе подобные собственные реакции весьма болезненны и неприятны.
Желание преодолеть чуство одиночества и собственное недовольство другими людьми выглядит социально положительным, созидательным стремлением. Человек может хотеть реализации своего общественного инстинкта, достижения ощущения единства с другими людьми, исчезновения собственного ощущения неприязни к ним. Попытка воплощения представления субъекта о более гармоничных общественных отношениях, в которых будет место чувству единства и не будет места вражде, выглядит благородно и человечно, напоминая стремление к чему-то, подобному библейскому раю. Такие попытки несложно подать, как стремление к совершенству - и, быть может, это будет даже правдой. Тем не менее, я вам не рекомендую.
Проблема, как несложно догадаться, в том, что ценой единства неизбежно оказывается индивидуальное суждение - то самое неприятное и противное чужое индивидуальное суждение, которое мешает ощутить столь приятную, обеспечивающую даже метафизическое утешение, общность. Чужое мнение это своего рода гвоздь в ботинке, не позволяющий бодро шагать к раю на земле.
Существует возможность теми или иными методами приглушить способность к самовыражению со стороны индивидуальной тяги к суждению. Самый простой и часто используемый метод - просто запретить людям высказываться. Биохимически обусловленный процесс суждения таким манером не остановить, но внешнюю картину изменить можно. Да и внутренние процессы при должном внешнем давлении, обыкновенно, корректируются, давая, иной раз, причудливые результаты. Но что будет платой за внешнее единство? Исчезнет обмен информацией о меняющихся условиях, индивидуальные находки будут оставаться в тайне. В результате, во-первых, приспособляемость общества резко снизится. Во-вторых, у людей, лишённых возможности сравнивать свои суждения с чужими, возникнет гипертрофированное представление о ценности своих находок - и уверенность в порочности практики их замалчивания. Это даст массовое развитие чувства личной недооценённости и потенциально - конфликт. Результатом станет значительное снижение шансов подобного общества на выживание.
Так стремление к совершенству, будучи реализуемым в обществе, может привести его к катастрофе.
Люди должны знать, что ситуация, когда им никого или же почти никого не удаётся привлечь на свою сторону, это нормальная ситуация, с которой нужно смириться. Маркетологи станут спорить с этим утверждением, и спорить небезосновательно. Однако сходство мнений людей свидетельствует, как правило, лишь о простоте и ясности ситуации (или подачи ситуации). Общественное производство требует более или менее стандартизированного потребления, в том числе в общественной сфере, и это часто приводит к сужению понятия "индивидуальное суждение" до ситуации "выбор из нескольких предложенных вариантов". На фабрике по редуцированию индивидуальности маркетологи, в том числе политические, и работают. При этом у объекта их работы, несмотря на сокращение влияния личностного суждения, ощущение реализации общественного инстинкта при таком редуцировании может и не возникать. Но может и возникать - наиболее способные маркетологи успешно продают как ощущение единства, так и ощущение индивидуальности. Как бы то ни было, при маркетологическом подходе реализация общественного инстинкта не является обязательной, а создаётся по потребности. Поэтому как автоматически работающее средство преодоления чувства одиночества и взаимной враждебности отношения, основанные на требованиях общественного производства, рекомендовать нельзя. Сознательно же поддерживаемый извне общественный инстинкт, как правило, используется для наименее гуманных манипуляций с обществом. Такова, увы, сложившаяся практика.
То, что мы не такие, как все, а все не такие, как мы, тяжело и неприятно. Но это всего лишь чувство. Нам ли, сентиментальным чудовищам, бояться чувств? Попытки же практического изменения парадигмы нашего существования ведут к вполне не виртуальным проблемам. К проблемам, ставящим под угрозу приспосабливаемость народа, Человечества в целом. Полагаю, лучше убедить самих себя в том, что невозможность слияния всех людей в гармоническом экстазе это далеко не катастрофа, и что некоторая суровость нам даже к лицу, чем пытаться экспериментировать со всеобщей гармонией. В конце концов, никто же, на самом деле, не считает, что создание справедливого сообщества людей является целью эволюции. У эволюции, строго говоря, вообще нет цели.
Anonymous
September 21 2016, 19:31:07 UTC 2 years ago
September 22 2016, 12:35:11 UTC 2 years ago
:)
Да, тема примерно та же. Только у меня эмоций поменьше.
September 22 2016, 07:52:07 UTC 2 years ago
September 22 2016, 12:32:37 UTC 2 years ago
:)
September 23 2016, 02:11:41 UTC 2 years ago
September 23 2016, 15:31:57 UTC 2 years ago
Да.
коллектив должен быть сплочен, а не рыхлым
Смотря какой коллектив. Чем выше качество членов коллектива, тем меньше значение сплочённости для общей эффективности. Сплачивают обычно чурбаны - чтобы вышел плот.
в индивидуалистических обществах нет будущего
Вы, должно быть, имели в виду "у индивидуалистических обществ".
Не факт.
Anonymous
September 22 2016, 17:35:01 UTC 2 years ago
September 22 2016, 23:04:41 UTC 2 years ago