Risky business: Пролог

   «Знаете, Билл, за свою жизнь я понял вот что. Иногда надо сказать: "Какого чёрта?" и сделать шаг.» Эту фразу произносит семнадцатилетний герой Тома Круза, надевая чёрные очки, закуривая сигарету и хлопая по колену человека, от которого зависит его поступление в Принстонский университет. Сцена разыгрывается на семьдесят пятой минуте картины "Рискованный бизнес" (1983 г.), входящей как минимум в двадцатку, а то и в десятку моих любимых фильмов. Я испытываю к этой комедии ностальгические чувства.

   Моя юность пришлась на восьмидесятые годы прошлого века. Помнится, в ту пору отечественное кино тоже постоянно обращалось к молодёжной теме. За "Чучелом" (1982 г.) последовали "Курьер" (1986), "Плюмбум" (1986), "Забавы молодых" (1987), "Маленькая Вера" (1988), "Дорогая Елена Сергеевна" (1988) и т.д., и т.п., вплоть до "Фаната" (1989) и "Аварии - дочери мента" (1989). Герои "Чучела" - шестиклассники, а я в момент его выхода на экран был восьмиклассником; примерно так же соотносился с моим возрастом и возраст действующих лиц остальных перечисленных фильмов.

     Герой "Курьера" очень мило и совершенно бесцельно валял дурака, герой "Плюмбума" был абсолютно неправдоподобен, герои "Маленькой Веры" буквально изнывали от скуки в Мариуполе (который в то время назывался, прости Господи, Жданов). В каких-то других фильмах, названия которых не задержались в моей памяти, любера без конца дрались с панками и металлистами (ради чего дрались - сами не знали). Всё это считалось остро актуальным, но я запомнил 80-е совсем не такими. Дух этого времени был другим. И мы были другими.

   Мы не идиотничали, не умирали от скуки, не панковали и не бились с панками. Советскую власть мы презирали (а как ещё семнадцатилетние могут относиться к режиму, олицетворяемому семидесятилетними маразматиками?), но бороться с ней не собирались. Мы исполняли предписанные властью глупые ритуалы, не воспринимая их всерьёз. Разумеется, каждое комсомольское собрание переходило в вечеринку с непременным пением под гитару "Поручика Голицына", но и не более того. Среди нас не было диссидентов. Мы были весёлыми и циничными конформистами.

   Режиссёр "Маленькой Веры" Василий Пичул рассказывал, как в Канаде к нему подходили местные зрители и говорили, что этот фильм - о них. Я ему верю. Где-нибудь в Саскатуне (провинция Саскачеван) трубы дымят точно так же, как в Мариуполе. Возможно, и живут там такие же мастера поскучать. В сущности, люди везде одинаковы, и принадлежность к эпохе или к субкультуре часто значит больше, чем принадлежность к стране. Со своей стороны я могу сказать, что ни один советский фильм о молодёжи не передаёт мироощущение, бывшее у меня в 80-х. Hи один. A американская комедия "Risky business" - передаёт.

    В оригинале реплика героя Тома Круза построена чуть-чуть иначе и звучит куда экспрессивнее, чем в смягчённoм русскoм переводe: You know, Bill, there's one thing I learned in all my years. Sometimes you just gotta say, "What the f**k, make your move."

   Надеть чёрные очки, закурить сигарету и обратиться к кому-нибудь, кто минимум в два раза старше вac, со словами "знаете, за свою жизнь я понял вот что..." - это высший кайф семнадцатилетних. Думать о сексе нон-стоп, сидя на уроках, занимаясь спортом или играя в карты с друзьями - это нормальное состояние семнадцатилетних. Жить с ощущением, что впереди блестящее будущее, а мир готовится лечь к вашим ногам - это естественное умонастроение семнадцатилетних. Американские режиссёры всё это понимали, а советские - нет.

   Мы одевались, вели себя, разговаривали и смотрели на жизнь точно так же, как герои "Рискованного бизнеса". При этом какое-либо подражание с нашей стороны априори можно исключить. Мы просто не знали о существовании такого фильма. Я впервые увидел его лет через 20 после выхода, уже в XXI веке. Однако дух эпохи Рейгана и Тэтчер с её энергией и культом успеха был так силён, что мы ощущали его, словно никакого железного занавеса не было. Кстати, в истории кино мало фильмов, которые прославляли бы капитализм и свободу предпринимательства так естественно и непринуждённо, как "Рискованный бизнес".

    Разумеется, ни у кого из нас не было порше, да и жили мы отнюдь не в эксклюзивном квартале Чикаго на берегу Мичиганского озера. Но в семнадцать лет это не так важно. Потёртые джинсы и серые пиджаки с чёрными футболками у нас были, и иногда нам даже удавалось раздобыть где-нибудь "Мальборо", а это значило, что мир у нас в кармане. Помнится, году в 84-м или 85-м мы с товарищем читали чуть ли не в "Комсомолке" статью о западногерманской молодёжи. В ней было подробно описано, во что одеваются западные немцы нашего возраста. Мой товарищ посмотрел сначала на мою куртку, потом на свои кроссовки (джинсы у нас были одинаковые) и сказал: "Они такие же, как мы". "Да, - ответил я, - они такие же".

   Я знал, что фирменные кроссовки у моего товарища - одни на двоих с братом, и что носят их братья попеременно. Достать вторую пару их родителям никак не удавалось. Но в семнадцать лет нормально развитый человек убеждён, что мир лежит у его ног, даже если эти ноги бывают обуты в кроссовки лишь в определённые дни недели. У Дюма капитан королевских мушкетёров Де Тревилль вспоминаeт: «Я приехал в Париж с четырьмя экю в кармане и вызвал бы на дуэль любого, кто осмелился бы сказать мне, что я не в состоянии купить Лувр.» Повторюсь: в сущности, люди везде одинаковы.

Наши девушки одевались в точности, как героиня Ребекки Де Морнэй в "Рискованном бизнесе". Правда, среди них не было профессионалок.

Конечно, мы знали, что живём совсем не так, как живут там. Примерно в 1983 или 1984 году в "Иностранной литературе" был опубликован какой-то сатирический и социально-критический английский роман, написанный от лица подростка. Удручающую бедность своей семьи герой описывал словами: «На нашей улице мы единственные, у кого нет видео». Я хохотал, читая это. В ту пору я только слышал о видео, а увидел его лишь в 1987 (на кассете были два фильма со Шварценеггером - "Коммандо" и Терминатор", и мы смотрели их всемером или ввосьмером в чёрно-белом варианте, потому что декодера в телевизоре не было).

Свой первый видеомагнитофон мы купили вскладчину в 1988... и открыли видеосалон. У нас был телевизор с диагональю 63 сантиметра, и человек по сорок-пятьдесят собирались перед ним, чтобы посмотреть очередную серию "Эммануэли" или что-нибудь с Брюсом Ли. Мы давали по три сеанса за вечер. Заработать за одну ночь восемь тысяч долларов, нам, в отличие от героев "Рискованного бизнеса", не удалось. Но по рублю с человека мы собирали, и мир был нашим. То, что в других странах видео считалось общедоступным предметом индивидуального пользования, нас ничуть не смущало. Напротив, это придавало нашему бизнесу пикантность.

ОТСТУПЛЕНИЕ ДЛЯ ГУРМАНОВ, СОСКУЧИВШИХСЯ ПО "ВАСИЛИСКАМ". При подготовке данного текста в моё поле зрения попал блог американки Лорен Беннет. В посте о "Рискованном бизнесе" она утверждает, что этот фильм выделяется даже на общем фоне американского кино 80-х, вовсю прославлявшего психопатию и нарциссизм. Его герои так привлекательны, потому что Майлз - социопат, Лана - нарцисс, Гвидо - психопат, Джоэл - как минимум нарцисс, а возможно, и психопат, как, впрочем, и сыгравший его Том Круз. См. https://luckyottershaven.com/2015/07/29/risky-business-another-1980s-hit-that-glorified-psychopaths-and-narcissists/ (на английском языке). Лорен Беннет ведёт специализированный блог, поэтому я удивился, что она, постоянно говоря о психопатии и нарциссизме, игнорирует третий элемент тёмной триады - макиавеллизм.



             "Удобный случай делает твоё будущее" - объясняет социопат Майлз нарциссу Джоэлу. Картинка позаимствована из блога Лорен Беннет (никнейм - Lucky Otter)

    Концепцию тёмной триады создали Делрой Паулус и Кевин Уильямс из университета Британской Колумбии (Ванкувер, Канада) в 2002 году. С их работой можно ознакомиться здесь http://members.shaw.ca/ssucur/materials/02_selected_notes/06_tempest/03_PaulhusWilliams.pdf (на английском языке). В чешской прессе статьи о сексуальной привлекательности и эволюционной успешности обладателей темной триады встречаются регулярно. Поскольку этот пост представляет собой не возвращение к старым темам, но, напротив, предисловие к новому циклу, я не буду пускаться в рассуждения о макиавеллизме, нарциссизме и субклинической психопатии, ограничившись этой вставкой. КОНЕЦ ОТСТУПЛЕНИЯ ДЛЯ ГУРМАНОВ, НА КОТОРОЕ ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ ЛУЧШЕ ПРОСТО НЕ ОБРАЩАТЬ ВНИМАНИЯ.

   Нас вообще ничто не могло смутить или испугать. В 1986 году Юрис Подниекс снял фильм "Легко ли быть молодым?" Нашёл, в чём сомневаться. Да на свете нет ничего более лёгкого, чем быть молодым. И ничего более прекрасного, в общем-то, тоже. Молодость - это пора всемогущества и всезнания. У Роберта Хайнлайна в романе "Достаточно времени для любви" есть известная фраза:

   «Человек должен уметь менять пелёнки, планировать вторжения, резать свиней, конструировать здания, управлять кораблями, писать сонеты, вести бухгалтерию, возводить стены, вправлять кости, утешaть умирающиx, исполнять приказы, отдавать приказы, сотрудничать, действовать самостоятельно, решать уравнения, анализировать новые проблемы, разбрaсывать навоз, программировать компьютеры, вкусно готовить, хорошо сражаться, достойно умирать. Специализация — удел насекомых.»

    Мы определённо не были насекомыми. Может быть, некоторых из нас озадачила бы перспектива закалывания свиньи. Но за планирование вторжения, написание сонета или возведение стены любой из нас взялся бы без малейших колебаний. А самые талантливые, пожалуй, справились бы даже с разбрасыванием навоза.

       Да, такими мы и были где-то между 1982 и 1988 годами... Или, по крайней мере, видели мы себя именно такими.

    Как-то раз, году в 1985 или 1986, один мой приятель (нет, не тот, который носил кроссовки на двоих с братом) спросил меня: "Знаешь, почему их музыку слушать в кайф, а нашу - невозможно?" Разумеется, я знал, ведь в ту пору любой из нас знал всё на свете. Но мне хотелось услышать его версию, и я спросил: "Почему?" - "Потому что у нас музыку пишут или на трезвую голову, или напившись водки, а у них - под наркотой", - ответствовал мой товарищ с такой же уверенностью, с какой Майлз преподносит свои сентенции Джоэлу в "Рискованном бизнесе" (он вообще был похож на этого Майлза).

   Наркотики. Второй элемент триады "Sex, Drugs & Rock & Roll". Эти слова были у нас чем-тo вроде пароля. Мы автоматически отвечали ими на лозунг "Ленин, партия, комсомол", не очень задумываясь о их смысле. Pеплика, когда-то оброненная моим похожим на Майлза товарищем, впервые пробудила во мне интерес к определённым вещам. 30 лет спустя итогом моих размышлений стало решение написать цикл постов о наркотиках.

Здесь не будет сказано ни слова о способах приготовления наркотических веществ. Медицинские аспекты их применения тоже по большей части останутся за скобками. Не будет в цикле и призывов к легализации наркотиков, равно как и требований ужесточения запретов на их использование. Зато я постараюсь как можно полнее осветить культурную, а также социоэкономическую и даже геополитическую историю психотропных веществ. Неожиданно часто в сериале будет фигурировать религия. Этот цикл не о том, как действуют те или иные вещества, он о том, как делаются дела.

Многие общественные нормы, институты и люди предстанут перед вами в таком свете, в каком вы вряд ли ожидаете их увидеть. Ну, например, выше я цитировал Александра Дюма-отца. А ведь он захаживал в парижский Салон гашишистов, и это чувствуется в некоторых его произведениях. Да и Роберт Хайнлайн не чуждался этой сферы жизни, и в его книгах данное обстоятельство чувствуется ещё сильнее. Подумайте, стоит ли вам читать этот цикл. Не исключено, что, прочтя его, вы узнаете о ком-нибудь больше, чем хотите знать.

Тут есть один нюанс. Мои личные наркотики - это яблочный штрудель, морковный торт и пирог с ревенем. А ни одно из веществ, которые люди обычно называют наркотиками, я так ни разу в жизни и не попробовал. Правда, мне знакомы кофеин, теин, никотин и алкоголь, но в нашей культуре они наркотиками не считаются (мормоны смотрят на вопрос по-другому, но это их проблемы). Хуже того, я давно уже не курю и крайне редко пью что-нибудь крепче вина.

Чтобы приступить к циклу о веществах, с действием которых мне не приходилось сталкиваться лично, я решил вспомнить, каким человеком был 30 лет назад - знающим всё на свете и способным рассуждать о чём угодно. Для этого мне понадобилось совсем немного - пересмотреть фильм "Рискованный бизнес" (кстати, его название я позаимствовал и для своего цикла, оно подходит мне как нельзя лучше), надеть потёртые джинсы и чёрную футболку с серым пиджаком и написать это предисловие. Теперь мне достаточно надеть чёрные очки, и я смогу говорить на любую тему, начиная свой рассказ словами "За свою жизнь я понял вот что..." .

   Путешествие в историю наркотиков начинается.
.

И да пребудет с нами рок-н-ролл!

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)

Tags: cogito, symposium

kouzdra

May 3 2016, 14:45:14 UTC 3 years ago Edited: May 3 2016, 14:46:04 UTC

Потёртые джинсы и серые пиджаки с чёрными футболками у нас были, и иногда нам даже удавалось раздобыть где-нибудь "Мальборо", а это значило, что мир у нас в кармане

Ну вот а у меня в 80-е этого не было - причем просто потому что даже мысли не было, что это все зачем-то нужно. Смотрел на эту публику как на странных идиотов. Равно как на всяких волосатиков и поклонников рок-музыки.

Потому кстати и весь этот перестроечный трэш и угар вызвал в основном чувство легкого недоумения - "полгорода рехнулось"

Risky business: Пролог

ТОП: 21:41 (московское)

Select pictures (pictures will be 640 pixels wide)