1683: Турецкий марш (текст для СиПа от 19 декабря 2017 года)

  6 августа 1682 года садовники установили у Ворот Повелителя константинопольского дворца Топкапы (построенного на руинах резиденции византийских императоров) семь бунчуков — красных шестов, увенчанных золотыми шарами и конскими хвостами. Это символическое действие означало, что османский султан Мехмед IV собрался в поход и по обычаю своих кочевых предков сообщает об этом миру, выставив бунчук перед шатром. В принципе, это могло значить, что он всего лишь собрался на охоту. Но на этот раз всё было серьёзно. Вскоре у городских стен действительно были установлены походные шатры султана и великого визиря, вокруг которых начал разрастаться военный лагерь. Всего шатров насчитывалось 15 тысяч, и у них было разное предназначение, иногда — весьма специализированное (например, существовал отдельный шатёр для проведения казней). Турки собирались на войну.

   Точнее, османы собирались на войну. Европейцы всегда использовали понятия «Османская империя» и «Турция» как синонимы. Однако османское государство было слишком сложно устроено, чтобы мы могли принять сие отождествление без оговорок. Отношение к понятию «турецкий» было в Османской империи амбивалентным, чтобы не сказать шизофреничным. С одной стороны, там постоянно восхвалялась традиционная турецкая доблесть и славилась сила турецкого оружия; с другой, слово «турок» вполне могло служить для обозначения деревенщины, а то и деревенского дурака (об аллюзиях, вызываемых этим обстоятельством у российского читателя, я распространяться не буду ввиду их очевидности). Дело в том, что османская элита состояла из кого угодно, только не из турок.

  Это становится наглядным, если посмотреть на происхождение и настоящие имена турецких флотоводцев. Общеизвестно, что легендарный Хайреддин Барбаросса, капудан-паша и бейлербей Алжира, был полуалбанцем-полугреком из деревни Палайoкипос на острове Лесбос (его мать звали Екатерина, она была вдовой православного священника). Но, вероятно, не все знают, что Соколлу Мехмед-паша, сменивший Хайреддина Барбароссу на посту капудан-паши, т. е. главнокомандующего турецким флотом, пришёл на свет в сербской деревне Соколовичи, при рождении получил имя Байo Ненадич и в детстве воспитывался в православном монастыре. Позже этот серб стал великим визирем, т. е. премьер-министром Османской империи.

Паша Триполитании Улуч Али, так отличившийся в битве при Лепанто в 1571 году, что турки до сих пор называют его именем свои корабли и подводные лодки, происходил из деревушки Ле Кастелла в Италии. Его настоящее имя — Джованни Диониджи Галени. Под именем Юсуфа Синан-паши (кстати, тоже одно время бывшего великим визирем Османской империи) скрывается генуэзский аристократ Сципионе Чикала. В XVI–XVII веках капудан-паши часто становились великими визирями. Это избавляет нас от необходимости рассматривать флотоводцев и высших сановников по отдельности, ограничившись общим списком тех, кто занимал оба поста: Херсекли Ахмед-паша — серб, Дамат Халил-паша — армянин, Сиявуш-паша — абхазец, Коджа Дервиш Махмуд-паша — черкес…

Этнические турки в списке визирей тоже есть, но они занимают в нём не более одной трети. Османы всегда рассматривали тюркскую аристократию как угрозу для династии, а потому предпочитали отдавать военное дело, гражданскую администрацию и даже богословие в руки балканцев, кавказцев и западноевропейских ренегатов. Tуркам в собственном смысле слова полагалось пахать землю, молиться и платить налоги, а не управлять империей. У типичного османского элитария турецким было только имя, которое он принимал при переходе в ислам. Впрочем, быть мусульманами предписывалось лишь людям, поступавшим на государственную службу. Торговая и финансовая элита Османской империи состояла из греков, армян и евреев, сохранивших веру своих предков. С конца XV века не только гражданские дела, но и сбор налогов в этих сообществах был в ведении греко-православного и армяно-григорианского патриархов, а также главного раввина иудейской общины. В XVI–XVII веках доля христиан и иудеев в населении Константинополя достигала 40%.

Представители народов, не обладавших такой экономической мощью, как греки, армяне и евреи, устраивались в Османской империи по-своему. Иногда — довольно экзотическими способами. Например, при султанском гареме существовал институт белых и чёрных евнухов. Глава чёрных евнухов, называвшийся кызлар агасы (что значит «господин девушек»), со временем обрёл исключительное влияние (помимо прочего, в его ведении была личная казна султана). Известны случаи, когда чёрные евнухи имели решающее слово при назначении и смещении великих визирей. Сцена из турецкой жизни могла выглядеть и так: рождённый греческой матерью султан по совету купленного на рынке в Судане негра-евнуха смещает с поста визиря итальянца в пользу армянина. Хотя все вместе они считались более-менее турками, непрерывно ведущими войну против неверных.

  Война действительно велась нон-стоп в трёх частях света, на континентах и на островах, на суше и на море, на земле и иногда под землёй (в подкопах под крепостными стенами). В Европе турки вслед за Константинополем покорили Белград и Будy и дважды доходили до Вены. Однако взять австрийскую столицу им не удалось ни в 1529, ни в 1683 году. Обе осады вошли в легенды, и на первый взгляд может показаться, что разница между ними не так уж велика. В конце концов, в обоих случаях под Веной друг другу противостояли одни и те же силы — Османы сражались против Габсбургов. Тем не менее разница между венскими битвами 1529 и 1683 годов была, и грандиозная. В промежутке между этими датами сменилась эпоха:

— в 1546 году Георгий Агрикола предложил морфологическую классификацию полезных ископаемых и ввёл термин «фоссилии»;

— в 1572 году Тихо Браге провёл наблюдения за сверхновой в созвездии Кассиопеи;

— в 1589 году Галилео Галилей провёл опыты с падающими телами;

— в 1600 году Уильям Гильберт создал первую теорию магнитных явлений и ввёл термин «электрический»;

— в 1608 году Ханс Липперсгей и Захарий Янсен независимо друг от друга изобрели телескоп;

— в 1610 году Галилео Галилей обнаружил, что Земля не является центром Вселенной;

— в 1614 году Джон Непер изобрел логарифмы;

— в 1637 году Рене Декарт основал аналитическую геометрию;

— в 1638 году Галилео Галилей заложил основы современной механики;

— в 1640 году Пьер Ферма создал теорию чисел;

— в 1654 году Пьер Ферма и Блез Паскаль открыли теорию вероятностей;

— в 1661 году Роберт Бойль сформулировал понятие химического элемента и ввёл понятие химического анализа;

— в 1662 году Роберт Бойль открыл закон Бойля — Мариотта (в 1676-м его переоткрыл Эдм Мариотт);

— в 1669 году Исаак Ньютон представил систематическую теорию исчисления, которую независимо от него разработал Готфрид Вильгельм Лейбниц;

— в 1676 году Антони ван Левенгук открыл микроорганизмы.

Это была научная революция, в итоге определившая лицо современного мира. Участвовала ли в ней каким-либо образом Турция? Справедливости ради нужно сказать, что и в этой стране были люди, которые пытались что-то сделать. Например, в русскоязычной википедии есть статья о Такиюддине аш-Шами. Этот выдающийся учёный сирийского происхождения оставил девятнадцать трудов по астрономии, математике, механике, оптике, натурфилософии и часовому делу. В 1576 году недалеко от Копенгагена Тихо Браге основал знаменитую обсерваторию Ураниборг. В то же самое время, в 1574 году, султан Мурад III предложил Такиюддину построить обсерваторию в Стамбуле. Её оборудование было на том же уровне, что и в Ураниборге. Такиюддин пользовался европейскими глобусами Земли и звёздного неба, а его метод вычисления координат звёзд, по некоторым данным, был даже точнее, чем тот, который применял Браге…

На этом статья в Вики обрывается. В ней не сказано ни слова ни о том, сколько времени просуществовала обсерватория Такиюддина, ни о том, при каких обстоятельствах она закрылась. 11 сентября 1577 года над Стамбулом появилась комета. Османы восприняли её как знамение. От Такиюддина потребовали истолковать предзнаменование. Учёный сказал что-то обычное о грядущих победах турецкого оружия, но это почему-то не понравилось шейх-уль-исламу Кадизаде, объявившему наблюдения за небесными телами и составление астрономических таблиц богохульством. Пока был жив великий визирь Мехмед-паша Соколлу (уже упоминавшийся серб из Соколовичей), ему удавалось сдерживать фанатиков. Но в 1579 году Соколлу умер, и в январе 1580 года по приказу султана обсерваторию разрушили.

  В турецких учебных заведениях геоцентричная картина мира преподавалась ещё в начале XIX века, а следующая обсерватория была открыта в Стамбуле только в 1868 году. Других заметных научных достижений в Османской империи зафиксировано не было, и авторы, руководствующиеся соображениями мультикультурализма и политкорректности, всерьёз говорят, что турецкий вклад в мировую цивилизацию — это барабанная дробь. У османов была развита военная музыка, она повлияла на европейские военные марши и даже на «Турецкое рондо» Моцарта, это нужно ценить… В общем, в Турции не было науки, там были религиозные авторитеты. Впрочем, даже ислам османы изучали в условиях, которые европейцам было трудно себе представить. Первое печатное издание Корана на арабском языке вышло в 1537 году… в Венеции, в типографии Пагано Паганини. Оно было предназначено для османского рынка, но оказалось там никому не нужно.

Ещё в 1515 году султан Селим запретил печатать что-либо по-арабски под страхом смерти. Существуют цветистые восточные сентенции, приравнивающие чернила переписчика к крови мученика. O печатном станке никто ничего подобного не сказал, эта машина казалась османам слишком бездушной, чтобы доверить ей столь священный текст, как Коран. Запрет книгопечатания действовал в Турции до 1729 года, а венецианское издание считалось безвозвратно утерянным до 1987-го, когда Коран Паганини был обнаружен в единственном экземпляре в одном итальянском монастыре (если, конечно, это не фальсификат). В Европе же Коран издавался практически без проблем (на латинском языке, в переводе Роберта Кеттонского). В 1543 году в Базеле словa Пророка вышли тремя тиражами. Когда городской совет Базеля попытался запретить издание, Мартин Лютер выступил в его защиту со словами:

"Нельзя причинить Мухаммеду или же туркам вреда большего… нежели открыто показать их Коран христианам, чтобы те сами увидели, что за богохульную, отвратительную и гнусную книгу, полную лжи, небылиц и кощунства, турки скрывали и приукрашивали… Во имя Христа, во имя блага христиан, чтобы нанести ущерб туркам, досадить дьяволу, распространяйте эту книгу свободно и не запрещайте ее… Надо открыть язвы и раны, чтобы исцелить их."

На Западе научная революция сопровождалась увеличением разнообразия социальной и политической жизни. У османов интеллектуальная монотонность компенсировалась калейдоскопичностью интриг, заговоров и переворотов. В 1529 году трон занимал Сулейман Великолепный, правление которого считается временем наибольшего расцвета Османской империи. Его эра плавно перетекла в эпоху так называемого женского султаната, продлившуюся свыше столетия. Сулейман стал первым султаном, женившимся на одной из своих наложниц. Она происходила из Червоной Руси, в ту пору принадлежавшей Речи Посполитой, и поляки довольно трезво считают её русинкой, а украинцы, со свойственной им наивностью, — «украинкой». Турецкие источники называют этy дамy Хюррем, западные — Роксолана. Eё настоящее имя неизвестно, версии «Александра» и «Анастасия» появились в ХIX веке и совершенно несостоятельны.

Роксолана (Хюррем) обладала исключительным влиянием на Сулеймана Великолепного и на своего сына, Селима Пьяницу. С Роксоланы началась столетняя эпоха, в которой власть была сосредоточена не столько в руках султанов, сколько в руках их жён и матерей, обычно пользовавшихся титулом валиде-султан. За русинкой Хюррем последовали Нурбану (венецианка из патрицианской семьи, похищенная турками в возрасте двенадцати лет), Сафие (с наибольшей вероятностью — албанка), Кёсем (гречанка) и, наконец, Турхан (ещё одна похищенная крымскими татарами славянка откуда-то с нынешней Украины). Имя Надя (странно, что не Наташа) Турхан приписали задним числом, подобно тому, как из Роксоланы сделали Настю. В правление Турхан султанат женщин, в свою очередь, плавно перешёл в эпоху Кёпрюлю. По турецким меркам плавно.

В 1648 году янычары свергли и убили султана Ибрагима Безумного, после чего на трон взошёл его шестилетний сын Мехмед IV. Вся полнота власти осталась в руках бабушки Мехмеда Кёсем (гречанки). В 1651 году заговорщики убили Кёсем, и бразды правления перешли к матери Мехмеда Турхан (русской, или, если кому-то так больше нравится, украинке). В 1656 году янычары подняли очередной мятеж и казнили три десятка ближайших сподвижников Турхан, включая главу чёрных евнухов, однако сама она осталась жива. Против янычар тут же выступили кавалеристы-сипахи, и на этот раз полетели головы вождей мятежа. Турхан между тем предложила своему четырнадцатилетнему сыну сделать великим визирем человека со стороны, не замешанного в дворцовых интригах. Её выбор пал на очень жёсткого албанца по имени Мехмед-паша Кёпрюлю. Этот навел порядок по-своему, казнив всех, кто подвернулся ему под руку, включая патриарха Константинопольского Парфения III (беспрецедентноe деяние в турецкой истории).

  Вы будете смеяться, но существуют украинские авторы, всерьёз увязывающие гибель священномученика с его прорусской позицией. Парфений «активно поддерживал все инициативы московской православной церкви по притеснению и ограничению независимой православной церкви в Украине» (это цитата), а потому выросший в изолированных дворцовых покоях пятнадцатилетний османский султан, «который по своему этническому происхождению был чуть больше, чем наполовину, украинцем» (это тоже цитата) «горячо поддерживал» (разумеется, цитата) повесившего патриарха великого визиря Кёпрюлю. Похоже, радикальные украинские авторы верят, что Мехмед IV был движим украинским патриотизмом и ненавистью к московским оккупантам, и считают eгo чуть ли не героем АТО. Ни для кого не секрет, что национализм порождает нации, а не наоборот. Однако когда национализм принимает столь комичные формы, как на Украине, порождённая им нация приобретает отчётливо клоунские черты.

Хотя валиде-султан «Надежда»-Турхан прожила ещё 27 лет, занимаясь строительством мечетей и тому подобной деятельностью, с назначением Мехмед-паши Кёпрюлю на пост великого визиря эра султаната женщин закончилась. Кёпрюлю получил куда более широкие полномочия, чем его предшественники, а Мехмед IV предпочитал проводить своё время на охоте (в историю этот сын Ибрагима Безумного вошёл как Мехмед Охотник). Кёпрюлю разгромил целый ряд мятежников и сектантов, а также снял венецианскую блокаду с Дарданелл. Эти успехи так впечатлили Мехмеда, что после смерти великого визиря в 1661 году его пост был отдан его сыну, Фазылу Ахмед-паше. Три года спустя в ходе войны с австрийцами и их союзниками Фазыл встретился у Сентготхарда с Раймундом Монтекукколи и Великим Конде. В разгар битвы командовавший христианской кавалерией фельдмаршал Шпорк спешился и произнёс бесподобную молитву (габсбургская пропаганда использовала этот сюжет до самого 1918 года):

"Верховный генералиссимус там на небе! Если уж Ты не хочешь сегодня встать на сторону своих христианских детей, то хотя бы не помогай этим турецким псам, и тогда я покажу Тебе забаву!"

  В тот день христиане показали Ему забаву. Турки потеряли 20 тысяч человек, и Фазыл Ахмед-паша отступил. Более удачно великий визирь действовал на других фронтах. На Крите ему удалось взять венецианскую крепость Ираклион, которую турки безуспешно осаждали 20 лет, а на правобережной Украине гетман Дорошенко признал себя турецким вассалом. Война с Речью Посполитой принесла Османской империи Подолию. Мехмед Охотник приехал в Каменец-Подольский (ныне Хмельницкая область Украины) и совершил молитву в храме Петра и Павла, переделанном в мечеть Мехмеда. Это дало ему повод называть себя гази — воином ислама. Вообще же авторство побед и поражений распределялось у османов в чисто азиатском духе: хотя Мехмед не был на Крите, взятие Ираклиона считалось его триумфом, зато неудача под Сентготхардом приписывалась Фазылу.

В 1676 году Фазыл Ахмед-паша в возрасте сорока одного года умер от пьянства, и печать великого визиря досталась его приёмному брату — Кара-Мустафе. Происхождение третьего визиря из династии Кёпрюлю спорно. Русские источники в соответствии с восходящей ещё к Брокгаузу традицией называют Кара-Мустафy турком, усыновлённым албанским кланом. Англоязычная википедия утверждает, что он и сам был албанцем. Эндрю Уиткрофт в обширном исследовании «Враг у ворот» провозглашает Кара-Мустафу «чистым анатолийцем», но я не способен расшифровать это определение (книга Andrew Wheatcroft, «The Enemy at the Gate. Habsburgs, Ottomans and the Battle for Europe», насколько я знаю, не переведена на русский). Известно, что Кара Мустафа-паша Мерзифонлу был смуглым человеком сурового нрава. Видимо, всерьёз относившимся к исламским предписаниям. Например, он совершенно не употреблял алкоголь, что в его эпоху было редкостью. Османский двор в ту пору пил напропалую.

  В начале 1681 года закончилась война Османской империи с Россией. Хаотичные боевые действия между турками, русскими, поляками, крымскими татарами и украинскими казаками завершились Бахчисарайским миром, утвердившим русско-турецкую границу по Днепру и обязавшим русских выплачивать дань Крымскому ханству. Поляки были вынуждены признать присоединение к Турции Подольского вилайaта ещё раньше (население Каменца-Подольского было частью истреблено, частью насильно обращено в ислам). Хотя планы по взятию Киева туркам реализовать не удалось, в обоих случаях это были османские победы. И в обоих случаях их связывали с именем Кара Мустафа-паши Мерзифонлу. Визири из албанской династии Кёпрюлю нанесли поражение всем противникам Османской империи. Всем, кроме одного.                                                     
                                       

.

     В 1682 году османские войска получили приказ весной следующего года собраться в Белграде. Целью похода должна была стать Вена, но это держалось в секрете. Война с Габсбургами то затихала, то разгоралась вновь, однако обычно итогом боевых действий становился переход из рук в руки двух или трёх пограничных крепостей. Кому пришла в голову идея захватить габсбургскую столицу — Мехмеду или Кара-Мустафе — определённо сказать невозможно. Вена была суперпризом, который не удалось получить даже Сулейману Великолепному. Если бы она досталась Мехмеду IV, он, подобно покорителю Константинополя Мехмeду II, вошёл бы в историю с прозвищем Завоеватель. У Кара-Мустафы были свои причины для войны с Габсбургами: неудача у Сентготхарда, ставшая единственным поражением в истории великих визирей из семейства Кёпрюлю, требовала отмщения. Настал османский черёд показать Всевышнему забаву.

      Однако у турецко-австрийского противостояния была ещё одна причина, куда более фундаментальная, нежели личные амбиции султана Мехмеда IV и великого визиря Кара-Мустафы. Османы не признавали за Габсбургами императорского достоинства и называли их в лучшем случае «королями Австрии», а то и «правителями Вены». После покорения Византии сами османские властители пользовались титулом кайзер-и-Рум, т. е. римский цезарь (вариант: султан-и-Рум), и считали себя единственными наследниками римских императоров. С их точки зрения Габсбурги, носившие титул императоров Священной Римской империи, были самозванцами, заслуживающими кары. Однако в Житваторокском мирном договоре 1606 года Габсбург был назван падишахом, титулом, по турецким понятиям принадлежавшим только султану. Это было неслыханным нарушением гармонии мира, что-то вроде появления на небе второго солнца. Конечно же, с этим следовало разобраться.

  Осенью 1682 года туркам понадобился ровно месяц, чтобы построить военный лагерь под Константинополем. 6 октября янычары и дворцовая кавалерия перебрались в шатры. Вскоре за ними последовал и сам султан. В соответствии с церемониалом, над его головой несли бунчук. За процессией были вынуждены наблюдать габсбургские послы — находившийся при османском дворе с 1680 года Георг Куниц и прибывший сменить его граф Карпара. Все их мирные предложения были отвергнуты. Масштаб военных приготовлений и неуступчивость турецкой дипломатии свидетельствовали, что готовится война против Австрии. Куниц и Карпара искали способ сообщить об этом своему государю. Они знали, что теперь им предстоит сопровождать турецкое войско в походе против их родины. В конце октября армия султана переместилась в Эдирне. На протяжении зимы её численность удвоилась.

Зима 1682-1683 годов выдалась необычайно холодной на всём пространстве от Дуная до Эгейского моря. Весной снег сменили ливни. В конце марта 1683 года, проведя общий смотр в Эдирне, армия выступила в поход. За девять дней под непрерывным дождём она дошла до Пловдива и чуть не взбунтовалась, после чего ей был предоставлен трёхдневый отдых. 24 апреля армия султана вошла в Ниш, 3 мая — в Белград. Всё шло по плану. Войска из азиатских и африканских провинций в соответствии с приказом тоже прибыли к Белграду в начале мая. В то же самое время там появились и крымские татары Мурада Герая, конница которых имела исключительное значение для успешных боевых действий против европейцев. Общая численность собравшихся под Белградом османских войск вместе с иррегулярными формированиями, союзниками и обозом, обычно оценивается в 200 тысяч человек.

13 мая это великолепное войско ещё раз продефилировало перед очами Мехмеда IV, после чего султан назначил Кара-Мустафу сераскиром (главнокомандующим османскими войсками) и вручил ему одно из знамён Пророка, в своё время захваченных турками в Египте. Великий визирь пал ниц и поцеловал землю, по которой ходил его господин (Азия есть Азия). На этом участие султана в походе закончилось, мероприятие перешло в руки Кара-Мустафы. До Вены оставалось свыше 500 километров. Великий визирь и сераскир двинулся на север. По пути к нему присоединились валашские и молдавские отряды. Отставшая артиллерия догнала армию, воспользовавшись водными артериями. 7 июля 1683 года османы перешли реку Литава, отделявшую Австрию от Венгрии. Столкновение цивилизаций началось.

   

                                                  (В СЛЕДУЮЩЕМ ВЫПУСКЕ: "1683: РОЖДЕНИЕ КАПУЧИНО")