Эдем

Одним из крупнейших центров современного буддизма является японский город Нара, в огромном храме которого,Тодайдзи,  высится величественная бронзовая скульптура Будды: шестнадцатиметровый Просветлённый со скрещенными ногами восседает на большом лотосе, правая его рука поднята в жесте “не бойся”.

По обе стороны от ворот (великих южных) перед храмом стоят две гигантские и сказочно жуткие фигуры воинов с мечами - Нё , буддийские двойники херувимов, которых Отец Небесный поставил у райских врат; но здесь они не для устрашения и отпугивания.

Проходя мимо грозных стражников, человек должен оставить позади внушаемые ими страх смерти и желание жить.

Это означает, что, по мнению буддистов, обратную дорогу в сад ( в котором,  следует видеть не географическое место, а сад души) преграждает не ревнивая месть божества, как у евреев, а наша собственная инстинктивная привязанность к тому, что мы считаем настоящей жизнью.

Если считать, что эта картина рая описывает не географическое место, а сад души, то Эдем — внутри нас. Сознание не в силах проникнуть туда и испробовать сладость вечной жизни, поскольку люди уже познали вкус добра и зла (пары противоположностей).

Таким образом, именно это знание изгнало нас за стену сада, отторгло от собственной сердцевины, и теперь мы судим обо всем с точки зрения доброго и дурного, а не бессмертия — но в людских душах по-прежнему цветет наш потаенный сад, о чем сознание и не подозревает.

Так,  объясняется смысл этого мифа о Первозданном Саде, если не толковать как доисторическую хронику, а соотнести с внутренним, духовным состоянием человека

Человеческие органы чувств, обращенные вовне, в мир пространства и времени, приковывают нас к этому миру и бренным телам.

Нам не хочется расставаться с иллюзорными радостями и удовольствиями материальной жизни, но именно эта привязанность становится величайшей помехой, главным обстоятельством и условием, не позволяющим вернуться в Сад.

Только это и мешает нам отыскать внутри себя то бессмертное, всеобщее сознание, чьими робкими посредниками являются обращенные вовне органы чувств.

Согласно этому учению, в херувиме с пламенным мечом у входа во внутренний Сад нет никакой нужды — мы сами не позволяем себе вернуться, поскольку питаем жадный интерес к внешним, преходящим проявлениям своего мира и собственной души.

Вход в охраняемые врата символизирует, таким образом, отказ и от хорошо знакомого мира, и от привычного “я” в нем, отказ от видимых вещей, которые на наших глазах зарождаются и гибнут, расцениваются нами как благие либо дурные и, следовательно, вызывают у нас желания и страхи.

У одного из буддийских великанов -херувимов Нё рот приоткрыт, у другого губы плотно сжаты — видимо, в знак того, что мы всегда воспринимаем явления изменчивого мира в категориях противоположностей.

Пройдя между стражами, человек должен оставить этот способ восприятия за воротами.