“Главная идея иудейской религии заключается в том, что Бог предпочел евреев перед другим народами. На этой основе Моисей возвёл бронзовую стену между своим народом и всеми остальными. Более того, он обрек эту несчастную нацию вселенскому проклятию. Удивительно, однако, что именно этой всеобщей ненавистью он обеспечил ей бессмертие. Симпатия или даже равнодушие со стороны других народов давно заставили бы евреев исчезнуть; они бы просто перестали существовать, отчасти вступая в смешанные браки, отчасти погибая в войнах и рассеиваясь в пространстве. Ненависть рода человеческого сберегла евреев; на ней зиждется их бессмертие”
Антуан де Ривароль
Ибрахим
Согласно Корану, Ибрахим был первым, кто отказался от многобожия и стал поклоняться Единому Богу — Аллаху, стал Его другом и имамом: "Поистине, Ибрахим был имамом, верным Аллаху, ханифом, и не был из числа многобожников... избрал Он его и повел на прямой путь"
Заимствуя практически все об Ибрахиме из исламской традиции, иудейская традиция в своём Танахе (священном писании) считает его уже (как и позднее христианская, “реформаторская” и “контрреформаторская”), прародителем мифических “евреев” и как-то вообще связывать его с иудаизмом (опосредованно и с постреформенным христианством Cinquecento -Seicento).
Что отнюдь было не свойственно изначально мозаистическому кругу, да и впоследствии, после раскола, “мусульманам”.
Истинные мозаисты видели свою веру преемницей длительной религиозно-исторической традиции (что вполне соответствует реальности).
Есть мнение, что просто части мозаистов (“рабам божьим”, то есть храмовым рабам и либертинам, “избранному народу”) прошили столь своеобразный софт в результате мощной программы мемо- модификации и стратификации (суббота и заморочки с питанием, запрет на изображения, установка на работу с объемными текстами, “уши амана”, “вырви глаз”, не исключено, что и кровавые ритуалы омофагии, для “посвящённых”).
Господствующая аксиология не позволяла высшим сословиям брать деньги за определенные торгово-финансовые операции, за "работу", для этого и сформировали сегрегированное племя “богоизбранных”.
Кстати "софт" своеобразно действовал на людей эллинистически–романского круга, воспитанных в культуре абсолютной ценности познания.
Они, прочитав мозаистические тексты, сделали выводы, что змей -хороший (воплощение Мирового Разума), а бог Иахве - плохой.
И именно змею надо поклонятся. Не удивительно- мемовирус изначально был заточен не под них.
На персов "софт" тоже повлиял своеобразно -"манихейство", -это воздействие на зороастризм мозаистических мемовирусов.
Если говорить о раннем христианстве, то тут конечно не обошлось без существенного влияния и взаимообмена, своего рода теокразии между христианским (дореформаторским, клюнийским) культом и почти столь же популярным и широко распространенным культом Митры, а также культом Сераписа-Исиды-Гора, а не сколько мозаизмом.
Тора не могла быть завершена до начала XI века - XII века . Этого пёстрого сборника разнородных мозаистических легенд, конечно, на заре христианства, просто не существовало.
Из митраизма христиане, по всей видимости, позаимствовали воскресенье, день солнца, как главный день поклонения, вместо иудейской субботы, использование множества свечей во время религиозной церемонии, легенду о поклонении пастухов
Вклад александрийского культа в христианские представления и практики был еще более существенным.
В образе Гора, который был одновременно сыном Сераписа и тождествен Серапису, христианство нашло очень показательное сходство.
Вполне естественным для христианства было перенять, почти незаметно для самого себя, практические методы массовых религий того времени.
Его священники стали брить головы, появляться в одеяниях, характерных для египетских жрецов, потому что, как им казалось, именно так и следует выделяться священнослужителю. Одно заимствование влекло за собой другие.
В ancien мир полнился различными религиозными и философскими способами бегства от жизни.
Не станем здесь сравнивать отличительные черты неоплатонизма, гностицизма, учения Филона Александрийского и прочих подобных учений, буйным цветом распустившихся на александрийской почве.
Но это был тот мир, в котором жили ранние христиане. Сочинения Оригена, Плотина и Августина красноречиво свидетельствуют, насколько неотвратим был подобный взаимообмен в то время.
Иисус называл себя Сыном Божьим и также Сыном Человеческим, но для него важным было не то, кто и что он, а его учение о Царстве.
Павел и его последователи, заговорив о божественной природе Иисуса, о том, что он был больше, чем просто человек - правы они были или ошибались, -открыли широкое поле для дальнейшей полемики.
Был ли Иисус Богом? Или Бог создал его? Был ли он един с Богом или отличен от Бога?
Не дело вскользь, в формате сетевых заметок, давать ответы на такие вопросы, но нельзя не вспомнить о них и о том, с какой неизбежностью они появлялись, поскольку они оказали огромное влияние на дальнейшую жизнь народов западного мира.
К Cinquecento мы видим, что все христианские общины так взбудоражились и перессорились из-за этих запутанных, малопонятных определений природы Бога, что почти совсем потерялось из виду куда более простое учение Спасителя.
В Коране Ибрахим представлен как образец чистой веры легендарных ханифов — неких доисламских монотеистических племен, не известных науке.
Ибрахиму было ниспослано Писание, именуемое в Коране "Писание Ибрахима" или "Свитки Ибрахима", и именно его вера, а не исказившие ее иудаизм и христианство, является образцовой для всех людей; есть мнение, что именно эту веру и возродил Мухаммад:
"Они говорят: "Будьте иудеями или христианами — найдите прямой путь".
Скажи: "Нет, — общиной Ибрахима, ханифа, ведь он не был из многобожников".
Скажите: "Мы уверовали в Аллаха и в то, что ниспослано нам, и что ниспослано Ибрахиму, Исмаилу, Исхаку, Йакубу и коленам (в иудейском заимствовании т.н. Колена Израилевы), и что было даровано Мусе (в иудейском заимствовании Моше) и Исе ( Иисус Христос), и что было даровано пророкам от Господа их. Мы не различаем между кем-либо из них, и Ему мы предаемся".
...Или вы скажете, что Ибрахим, и Исмаил, и Исхак, и Йакуб, и колена были иудеями или христианами? Скажи: "
Вы больше знаете или Аллах? Кто же нечестивее того, кто скрывал у себя свидетельство Аллаха? Поистине, Аллах не небрежет тем, что вы делаете!"
Это — народ, который уже прошел: ему — то, что он приобрел, и вам — то, что вы приобрели, и вас не спросят о том, что делали они".
Таким образом, Ибрахим и его "ханифская вера" становятся для ислама важнейшим звеном, которое, с одной стороны, позволяет увидеть свою веру преемницей изначального, не сфальсифицированного мозаистического учения (что вполне соответствует реальности), с другой — объявить ее абсолютным завершением этой традиции, ее "снятием"; с точки зрения ислама, "люди Писания" — иудеи и христиане, — доказали свою несостоятельность; они "народы, которые уже прошли".
Сами определения "ханифская вера", "вера Ибрахима" стали после раскола на рубеже Unocento –Duecento применяться только к мусульманству.
Муса
Муса - в исламе (первоначальной версии мозаизма, то есть доиудаистического монотеизма), — пророк и посланник Аллаха, которому и было собственно ниспослано Писание, в позднейшей библейский интерпритации Моше.
Коранические рассказы о Мусе весьма подробны.
Поскольку фараон в Египте убивал мальчиков (“детей Ибрахима”), мать Мусы по приказу Аллаха бросила колыбель с младенцем в реку, отправив дочь (Марйам) следить за ним.
Мальчика нашла жена фараона, взяла его на воспитание, а кормить отдала его же собственной матери. Однажды молодой Муса принял участие в драке своего соплеменника с египтянином, убил египтянина и должен был бежать.
В Мадйане он помог двум девушкам напоить у колодца их скот, познакомился с их стариком отцом и женился на одной из них с условием, что в течение 8 или 10 лет отработает за нее отцу.
По окончании срока Муса вместе с семьей отправился в путь, по дороге пошел к увиденному огню и оказался лицом к лицу с Аллахом, явившемся ему в огненном кусте.
Аллах объявил, что посылает его своим посланником к фараону и его народу проповедовать единобожие.
Муса боялся возвращаться в страну, боялся фараона, а кроме того, он плохо говорил.
Тогда в помощь ему Аллах дал его брата Харуна (в иудейском заимствовании Аарон ).
В качестве доказательства пророческой миссии М. ему были дарованы девять знамений-чудес, в частности посох его превратился в живую змею, цвет кожи его руки, которую он положил за пазуху, стал из темного белым.
Придя к фараону, Муса потребовал от него уверовать в Аллаха и отпустить из Египта израильтян, продемонстрировал чудо с посохом и рукой. Фараон и его приближенные сочли Мусу и его брата за колдунов и вызвали соревноваться с ними лучших колдунов Египта.
Последние потерпели поражение (оживший посох Мусы пожрал все существа, которые они сотворили из своих посохов и веревок) и уверовали в бога Мусы.
Суфии уделяли особое внимание чудесам Мусы, подчеркивая, что чудеса и колдовство были характерны для эпохи Мусы, поэтому знамения Аллаха, дарованные ему, выразились в чудесах.
Фараон разгневался, ибо считал божеством самого себя, а затем приказал своему вельможе Хаману построить из глины высокую башню, чтобы подняться к небесам и доказать, что никакого Аллаха там нет.
Он начал жестоко преследовать верующих и всех соплеменников Мусы, из которых только часть приняла веру в Аллаха (соплеменником Мусы был самонадеянный и погубленный Аллахом Карун).
Уверовали также некоторые египтяне и жена фараона. За преследования верующих Аллах наслал на Египет всяческие беды — остальные из девяти чудес-знамений; фараон обещал отпустить израильтян, но обещания своего не выполнил. Тогда Аллах приказал Мусе ночью вывести свой народ из Египта. Ударом посоха Муса раздвинул воды моря, и израильтяне перешли его.
Когда же появились фараон и его войско, воды сомкнулись, и они погибли. Спасся только сам фараон, который раскаялся, был прощен и вынесен волнами на берег (по другому толкованию, прощен не был и на берег было вынесено мертвое тело).
Муса же со своим народом пришел в пустыню, где ударом посоха заставил бить 12 источников и где Аллах по его просьбе даровал людям пропитание — манну и перепелов.
Затем Муса удалился от людей на гору, где ему опять явился Аллах, даровавший Мусе Скрижали с заповедями.
Народ же Мусы по совету некоего самаритянина (ас-Самири) сделал себе идола-тельца, которому стал поклоняться вместо Аллаха, не слушая уговоров Харуна.
Вернувшись, Муса упорно звал соплеменников идти дальше, в благоденствующие города Священной земли, но люди боялись живших там великанов и отправились в Землю обетованную только после смерти Мусы.
В мозаистические повествования о Мусе вплетены также сообщения о некоторых введенных Мусы правилах — о соблюдении субботы, о выборе животных для жертвы, о том, как поступать с найденным мертвым телом, etc. из легенд мозаистического круга.
Особняком стоит рассказ, где Муса со слугой отправляются к "слиянию двух морей", где их припас-рыба оживает и где Муса встретил некоего "раба Аллаха", у которого просил позволения следовать за ним и учиться мудрости.
Как в т.н. “Пятикнижии Моисеевом”, как и в иудейских аггадических сказаниях, образ Моше восходит к изначальному кораническому рассказу, основанных на многочисленных легендах мозаистического круга.
Характер использования материала показывает, что многое было заимствовано и переработано.
Аравийские легенды, приведенные как в мекканских, так и в мединских сурах, переработаны в характерном для мозаистического круга духе.
Наиболее ранние рассказы посвящены детству Мусы и его борьбе с фараоном.
Они строятся как стандартные истории о пророках, которым не поверили, что повлекло за собой наказание неверующих.
В позднейших мединских рассказах (Unocento) уже преобладают мотивы конфликта Мусы уже с собственным народом.
В них содержится скрытый упрёк иудеям в том, что они предали собственного пророка, исказили его учение, исключили из своих священных книг предсказания о появлении Мухаммада.
Эти рассказы отразили конфликт Unocento среди монотеистов Средиземноморья.
В позапрошлом и прошлом веке нашли многое, позволившее по иному взглянуть на мозаистическую мифологию и становление “ветхозаветного”, доиудаистического монотеизма:
Междуречье
Поэмы о Гильгамеше (с описанием Потопа, как в Книге Бытия) и о происхождении мира "Энума элиш"
Законы Хаммурапи, которые сходятся с законами Книги Исхода и Второзакония, законами Моисеевыми в группировке, во фразеологии, во многих частностях и свидетельствуют о глубокой древности тех основ права, которые позже были зафиксированы в Пятикнижии. Общий семантический контур.
Семьдесят лет назад американская экспедиция в Северной Месопотамии нашла документы г. Нузи (дохурритское название - Гасур). Они содержат законы, которые:
- объясняют, почему, например, бездетный Ибрахим (Авраам) должен был отдать свое наследство Елиезеру (Быт 15:2-3)
- описывают сделки по продаже первородства (ср. Быт 25:30-34)
- объясняют, почему Рахиль унесла с собой терафимов (домашних богов) Лавана (Быт 31:19) - согласно текстам Нузи, владеющий терафимами имел право на наследство
"Hebe" (Ева, Хева, Хаве) - аккадское название шумерской богини Нинти.
Есть мнение, что богиня Нинти (“Госпожа, дающая жизнь”), созданная для излечения Энки (миф "Энки и Нинхурсаг"),- это и есть библейская "Ева" ("Та, что даёт жизнь")
Вместе с лошадью хурриты привнесли в Угарит (и Египет как “хека-хасут”) культ бога-целителя лошадей Харану, чрезвычайно почитаемого в Мари и вообще на Евфрате .
Харану был способен также и насылать болезни.
В текстах египетских проклятий из Луксора перечислены главы поселений Палестины (Хар) и Южной Сирии (Нижний Рутену), среди теофорных наименований которых упомянуто и имя Харану.
Известный хурритский бог Гилель не только внедрился в ханаанейско-аморейский пантеон: Гилель - сын крылатого божества утренней зари Шахару, у ханаанеев он - сын богини Неба
Но и был заимствован племенами семитов - в мозаистической мифологии он отождествлён с Люцифером, сыном Зари (связывался Люцифер и с утренней звездой - Венерой).
Египет
Данные о "хека-хасут" (“гиксосы” - "цари пастухи", властители чужих земель на боевых колесницах), хеттских и хурритских ( вероятно и других) племенах покоривших в ancien Переднюю Азию и Египет, объясняют, как мог не автохтон, а “хапиру” Юсуф (Иосиф) стать правителем Египта при фараоне .
Завоеватели пришли из Амурру (Сирии) и, хотя усвоили египетскую культуру, должны были опираться на азиатских поселенцев Дельты. Подавляющее большинство библеистов считают, что именно этим объясняется карьера Юсуфа (Иосифа).
Переселение потомков Иакуба (Иакова) в Дельту хронологически совпадает с началом царствования гиксосов.
Согласно баснословных легенд - фараон Разекенен ( Секненр) III изгнал хетто -хурритов из Дельты, а Аахмес (Яхмос) I окончательно удалил их из Египта.
Враждебное отношение к ним, мол было перенесено и на “хапиру” (аморейско-сутийские предки какой-то ветви семитов), которые при царях XIX династии оказались в положении государственных рабов.
В конце позапрошлого века о. Элефантина или Абу (Египет) были найдены папирусы с документами семитского гарнизона, состоявшего на службе у египетского царя (датируются 2500 - 2600 BP).
Эти документы на арамейском языке дают характеристику духовного и социального состояния семитов в раннем периоде (вероятно до Мусы -Моисея, то есть до поры становления библейского, доиудаистического монотеизма -“мозаизма”).
Тексты папирусов включают личную корреспонденцию, официальные документы, деловые письма (Волков И. М., Арамейские документы иудейской колонии на Элефантине V в. до Р. Х., М., 1915)
Из них явствует, что колонисты имели собственный храм, который впоследствии был разрушен местными жителями.
Кроме Яхве, "небесного Бога" (то есть благой бог -отец, Jovi -pater, Йови -патер), члены общины чтили конечно и других богов, в частности ханаанскую Анат.
В элефантинских папирусах описаны обряды, связанные с праздником Пасхи (первое внебиблейское описание).
Сторонники исторического эволюционизма видят в этих документах доказательство того, что семиты были политеистами и не знали никакого “запрета Второзакония” строить храм где-либо, кроме Урусалима
