А пожалуй что...

Чисто литературное. "Вся моя жисть поломатая" (автора, увы, не помню).

Халва, халва.

Разумеется, и в "философических письмах" (особенно в первом) можно углядеть "никакую эту вашу не русофобию, а только Горькую Тяжкую Правду". Но это нужно иметь сильно заплёванный глаз.

Что ж поделать - не любил он русских, эстетически. Писал, помнится, в письме, что в русских хорошо только Православие, и как "сосуд Православия" они для него терпимы, но не КАК ПОРОДА. "Породой" - брезговал.

Я его не обвиняю, а читать так даже люблю. Ну что ж поделаешь.

Ну вот, сразу обида. "Ну и пожалуйста, и меня запишите". А вот не запишем :)

Насчёт Розанова: он русских любил, именно как людей любил. Не без закавык, иногда и бранился на них, и ругался ужасно. Но всё-таки он к нам относится по-свойски, а у Леонтьева было это "фе".

Это, кстати, не означает, что Леонтьев ненужен и бесполезен, и вообще "вражине". Нисколько. Он очень нужный, хороший и полезный. Я всего-то сказал, что "сложись дело иначе" (и указал, в каком пункте), и из него вышло бы что-то вроде Чаадаева или Печерина. То есть "задатки у него к тому были".

Скажу больше. Для меня Леонтьев крайне интересен именно в качестве человека, который оказался на "нашей" стороне, имея все шансы оказаться на противоположной. Именно это делало его непревзойдённым критиком: он понимал некоторые вещи очень хорошо, поскольку они были ему отчасти сродни.

Я понимаю, что вы любите Леонтьева, и моё высказывание показалось вам обидным. Тем не менее, его мнения о "русской породе" были именно такие. Ну что ж делать.

Откровенно говоря, мне не хочется с вами ругаться. Вы сделали замечательную леонтьевскую страницу, "и вообще". Поэтому я лучше подожду, а чуть позже найду в книжке и опубликую соответствующие цитаты. Не для того, чтобы уличить Леонтьева в чём-то нехорошем, а "точности для".

И ещё раз (об этом я уже писал): сам по себе этот факт ("не любил русскую породу") в данном случае не является компрометирующим. "Любим-то мы его не за это".

Я не наносил вам личного оскорбления. Вы, разумеется, вольны оскорбляться чем угодно, хоть моим юзерпиком, хоть погодой на улице - но это уже "ваше настроение".

Повторюсь. Есть определённые слова, сказанные Леонтьевым: "не люблю". Я их воспринял буквально. Без обид (повторюсь ещё раз, что я ценю Леонтьева и весьма положительно отношусь к некоторым его идеям), но буквально. Вы, наверное, лучше разбираетесь в его творчестве - и даже не наверное, а точно, - и у вас есть какие-то свои тому объяснения. Но обвинять меня в том, что я возвёл на Леонтьева совершеннейшую напраслину, по меньшей мере несправедливо.

Меньшикова я, увы, читал мало, и к тому же пристрастно: смешно вспомнить, но было время, когда он казался мне "слишком прямолинейным националистом". Сейчас, конечно, следовало бы освежить память.

Давайте так: или вы дуетесь и оскорбляетесь, или мы спокойно обсуждаем тему. Из того, что я хорошо к вам отношусь, беседую вежливо и стараюсь не задевать ваших чувств, не стоит делать вывод, что я считаю себя в чём-то виноватым и оправдываюсь.

Теперь по существу. Даже без Леонтьева: любить можно разное и по-разному. Я знавал одного человека, которые любил Францию и особенно Париж "до слёз и судорог", и терпеть не мог французов.

Что касается вашего вопроса, то тут всё дело именно в том, как Леонтьев любил Россиию и что именно он в ней любил. Вообще говоря, он (я упрощаю и огрубляю, но что поделать) тонко чувствал форму и не очень понимал материю, видя в ней только "материал" для тех или иных форм. (Что его опять же сближает с Чаадаевым.) И похоже на то, что он считал русских, как бы это сказать, не самым лучшим материалом... и не смешивал себя с ним, не считал его "своим", не воспринимал некритически. Россию он любил, "в её тяжёлом великолепии"... Православие любил, "в подробностях обряда"... Это - да. А так...

Хотя, возможно, слово "русофоб" всё-таки слишком сильное. Ровно постольку, поскольку сейчас оно означает куда большее, чем то, о чём здесь говорю я (например, последовательную деятельность по разрушению России, чего в случае Леонтьева и быть не могло). Но, как мне представляется, "точка отторжения" была. Другое дело, что тот же Чаадаев нашёл повод её в себе развить до холодной змеиной ненависти к "этой стране", а Леонтьев, напротив, построил систему взглядов в противовес этому. Чем, повторюсь, он интересен и ценен.

Всё, приехали.

Вы слышите только себя.

Очень жаль.

Успехов.