Штрихи к надгробию. "Дюдюктив"

Борис Абрамыч проводил в отношении Владимир Владимирыча операцию по принуждению к любви. Ну совсем как Путин сейчас проводит в отношении Запада.

...

Решающих моментов в том принуждении было два.
Первый — «оранжевая революция — 2004», куда Березовский выделил то ли 38, то ли и вовсе 42 миллиона долларов США. Плюс команду специалистов.
Успех, на который хозяин Кремля не мог не обратить внимания.

Второй решающий момент — процесс против Романа Абрамовича (2007–2012) с требованием доплатить за все, что ранее было изъято, по рыночной стоимости на дату изъятия.

Путин не убивал Березовского. Березовский убил себя сам. Но не 23 марта 2013-го, а раньше.
Есть у венецианца Карло Гольдони такая пьеса, какая мне нравится, она называется «Один из последних вечеров карнавала». Я подробно сюжет не помню, давно не перелистывал, но смысл, что все в Венеции празднуют-празднуют финал карнавала, а один персонаж все время собирается почему-то в Россию. И когда карнавал завершается, путь в Россию становится неизбежным.
Я не держал свеч и не проводил независимого расследования. Потому я не могу знать точно, какая из версий верна:

А) Березовский покончил с собой;
Б) Березовского убили;
В) он инсценировал свою смерть, жив и скоро объявится на поверхности.
На сегодня, когда это пишется, лично я придерживаюсь версии А.
...
Я отвечу своими аргументами.
За самоубийство свидетельствуют те очень немногие люди в ближнем кругу Березовского, кому действительно можно было, в моем представлении, доверять. Например, телохранитель Ави Навам.
Борис отнюдь не был так безоговорочно жизнелюбив. Так думают те, кто видел его только в парадной версии, с фасада.
Он был типичный маниакально-депрессивный человек — это не попытка любительского диагноза, а просто бытовая констатация.

Березовский, конечно, классический разрушитель. Деструктор. В жертву своему эго он был готов принести мироздание. «На миру и смерть красна», что в последние годы зачем-то навязчиво повторяет Путин, вполне относится к нашему герою.
...
Разрушитель не может жить без врага. Если врагов временно нет, их надо теоретически выдумать и практически соорудить.
Например, подойти у здания парламента к какому-нибудь улыбчивому, ничего не подозревающему британскому лорду, плюнуть ему на бобровый воротник и, в присутствии всевидящих журналистов — иначе нет смысла, — показать пальцем: «Вот истинный изверг рода человеческого, создатель ИГИЛа, изобретатель лихорадки Эбола!»

Березовский задумался о самоубийстве, когда уже не мог привлечь внимания ни одного врага, действительного или возможного. Врагов просто не осталось. Они утратили к нему интерес.
Не поручайте деструктору строить. Он умеет разрушать и должен заниматься тем, что у него получается. Как всякое живое существо. И, несомненно, он лучше всех сможет разрушить самого себя, если дать ему волю. Что и случилось с БАБом.

Когда он умер, я пытался многим объяснить, в чем, собственно, утрата. Поговорить мне теперь особенно не с кем.
А это бывает довольно важно, даже для маленького человека.

Из-за меня — потому что я агент КГБ. Это значит, что при Борисе всегда находилось два-три не очень законспирированных агента КГБ, миссия которых, среди прочих, была объяснять, что агент КГБ — это я. Когда он смотрел на меня внимательно — не верил. Но здесь уже сказывалась его усталость от всей этой моей тягучести, склонности к беспричинному зависанию, от невозможности гарантировать скрытый результат процесса сразу, одномоментно и во плоти. А когда терял из вида, тягучесть и зависания прощались, зато возвращалась вера в то, что я агент КГБ.
Однажды в Лондоне, в 2007 году, он провожал меня до отеля Langham. Шли по-спортивному, беглым шагом. За нами ехали его «майбах» с охраной и дополнительный королевский мотоциклист, приставленный к нему то ли после отравления Литвиненко, то ли из-за угроз каких-то внесистемных чеченцев (вроде были и такие — и чеченцы, и угрозы).