У нас сегодня большое светское чтение.
Тихой сапой в моем любимом «Нью-Йоркере» вышла статья, добавляющая огня к нашей избитой теме – спасению Ее Величества.
По-моему, ее все просмотрели, а чтиво того стоит.
О, да!
Я постараюсь перевести основную часть текста, вставляя комментарии, но. Чтобы не утомлять публику, специально их не выделяя.
По меньшей мере десять лет окружение в Букингемском дворце готовилось к моменту, когда Королева отойдет в мир иной, а принц Чарльз сможет стать сувереном.
Одна из причин долгих приготовлений – боязнь установления республики в промежутке между подъемом гроба и его укладыванием в землю.
Чтобы как-то минимизировать риски (
В нашей ситуации всё продумано до дня, чтобы сократить передачу всех рычагов правления в срок не более 3 месяцев.
С учетом нескольких обстоятельств, о которых мы уже знаем, звучит почти нереально. Только для облета Содружества по уму нужен месяц времени.
При этом якобинская угроза кажется крайне отдаленной опасностью для современной Британской монархии.
Несмотря на многочисленные скандалы и трения между членами королевской семьи, ее поддержка в стране остается на высоком уровне.
В момент смерти Принцессы Дианы репутация Королевского дома достигла своего локального минимума, толпы страждущих несли цветы к Букингемскому дворцу и в обществе царили настроения скорого избавления от «восковой молельни».
Но спустя 20 лет ¾ британцев верят, что их страна многое потеряет в отсутствие Семьи. Елизавета II побила рекорд правления Королевы Виктории и продолжает распоряжаться своими феодальными владениями.
В прошлом году в честь ее 90-летия миллионы англичан провели уборку территорий под лозунгом «Clean for the Queen».
Неплохо, я вот все ломал голову по поводу ежегодных призывов на субботники в конце апреля. «Вон оно что, Михалыч!»
Тем не менее, есть основания сомневаться, что такая лояльность сохранится в тот момент, когда ее 68-летний сын унаследует трон.
Это дословная цитата. Учитывая тот факт, что он родился в ноябре и в конце года ему будет уже 69, очень смелое заявление.
Проблема в том, что Принц Чарльз крайне непопулярный человек.
Публицисты, как с консервативной, так и с либеральной стороны регулярно называют его «идиотом» и «болваном», совершенно не опасаясь тем самым оскорбить читателя. Он к этому привык.
По опросам 2016 года лишь четверть респондентов выразила надежду, что Чарльз станет Королем, в то время как больше половины предпочли видеть на его месте Принца Уильяма.
Даже те, кто видит в нем безобидного чудака, полагают, что он нанесет монархии больший урон, чем принесет пользы. Как выразился один консервативный колумнист: «Наш Принц Уэльский порядочный и серьезный человек. Он унаследовал невероятное чувство долга. Может ли оно быть выражено лучше, чем передать трон другому человеку?»
От себя добавлю, что ДО смерти Дианы и мезальянса с Камиллой Паркер-Боулз он считался самым подходящим кандидатом на пост. По тем же самым свежеиспеченным опросам.
Способен ли он удержаться в центре внимания и не потерять трон – центральный вопрос новой книги американского автора Сэлли Беддел Смит «Принц Чарльз: страсти и парадоксы невероятной жизни».
Авторесса уже не впервые заносит перо над королевской семьей Британии. Предыдущие ее работы: «Диана в поисках себя: портрет проблемной Принцессы» и «Королева Елизавета: жизнь современного монарха» намекают на неровное дыхание.
Г-жа Смит считает себя убежденной монархисткой и полагает, что Чарльз далек от идеала суверена, но это то, на что мы (видимо, жители Земли) в предложенных обстоятельствах можем рассчитывать.
Как только вы начинаете размышлять не о процессе престолонаследия, а о том, кто достоин носить корону – это сразу же ставит крест на монархии как таковой.
Официально объявленная миссия писательницы убедить нас, что принятие Чарльза III не так болезненно, как может показаться на первый взгляд.
Ей довелось встречать Принца не однажды и она высоко оценила его вкус, чувство юмора, эмоциональный интеллект (не надо так, мне плохо) и независимость духа. Последнее – очень важно.
Хм-хм. Однако сразу же становится очевидно, что политкорректность входит в состояние конфликта с фундаментальной неприязнью к предмету ее нынешнего исследования.
Краткое описание на форзаце книги разительно отличается от того портрета, который дан на ее страницах: наивный и вечно обиженный дилетант, не способный ни к большим делам ни даже к грандиозным речам.
Промежду делом проскакивает также: «самопротиворечивый», «нетерпеливый» и на закуску «главный нарушитель всех протоколов». Интересно слышать это от американки, конечно.
Он - «многословный» мыслитель (справка: Чарльз – автор нескольких книг), «скорее интеллектуальный игрок, чем настоящий интеллектуал», который превозносит индийские трущобы за их сложный образ жизни и проповедует простое, лишенное соблазнов существование без «изощренности», в то время как сам живет в роскоши, недоступной 99% жителей планеты.
По слухам, он путешествует с белым кожаным сиденьем для унитаза, и крайне возмущается, если в редких случаях, он должен лететь первым классом, а не на частном самолете.
Хотя книга задумывалась в качестве хроники жизни Принца она в итоге скатывается в перечисление тех вещей, которые его раздражают в окружающих и vice versa.
Он стал наследником престола в 3 года и сразу же (по сообщению просвещенной авторессы) были подняты сомнения в этом выборе. Родители не любили болезненного и капризного ребенка, стараясь держать его подальше от себя.
Дальше следует обычный набор: неспособный к командным видам спорта, боящийся лошадей, зависящий от Королевы Матери, учащей его «как относится к определенным вещам».
Вам сказанное ничего не напоминает?
При этом против воли родителей, как он заявил своему официальному биографу Джонатану Димблиби, Чарльз проявлял живой интерес к искусствам и не вылезал из Королевской Библиотеки Виндзоров, содержащей, к примеру подлинники рисунков Леонардо да Винчи :-)
Тем самым он демонстративно противопоставил себя мещанству собственной Семьи, демонстрируя в своих письмах и журнальных статьях большую эрудицию в искусстве, литературе и «законах природы».
Дабы сбалансировать впечатлительную натуру мальчика, Принц Филипп отправил его в частную школу для настоящих мужчин со спартанской дисциплиной «Гордонстаун».
Чарльз предсказуемо стал там объектом насмешек. Поскольку его нельзя было ни трогать физически трогать, ни оскорблять в лицо, его окружили кольцом молчания. Всякий, кто пытался быть с ним подчеркнуто вежливым, подвергался такому же остракизму.
Вместо проведения времени со сверстниками, он, в отсутствие друзей, учился играть на виолончели, хотя по собственным словам был в музыкальном плане «безнадежен».
После школы Чарльз поступил в Кембридж, несмотря на скромные оценки в начале учебы, был вполне успешным студентом.
В Королевском Флоте, куда он пошел по семейной традиции из университета, Принц заработал репутацию не умеющего справляться с элементарными расчетами, но «обаятельного» и «милого» человека.
Несмотря на имидж плейбоя в юности, маловероятно по мнению г-жи Смит, что Чарльз пользовался популярностью у противоположного пола.
Его первая любовь Камилла явно не подходила образу будущей королевы.
Почти десять лет спустя его опасения относительно женитьбы на Диане Спенсер, женщине значительно моложе его, которую он не любил или даже хорошо знал, заставили его с тоской смотреть на будущую семейную жизнь. Как он писал в письме, это было «правильно для этой страны и для моей семьи».
Писательница замечает, что несмотря на явный перевес прессы в сторону Дианы в их конфликте, случившимся 15 годами позже заключения брака, есть все основания полагать, что виновные были по обе стороны баррикад.
Чарльз столкнулся с непониманием и неуважением со стороны супруги, которая вела себя совершенно не так, как положено первой леди.
Ему всегда и до брака и во время отношений с Дианой вредил навязанный ему извне образ любителя женщин. Угрозу все видели в нем, а не в ней.
Якобы под влиянием Лоренса ван дер Поста, Принц увлекся восточной философией, архитектурой, образованием и стал вегетарианцем.
Он много путешествовал и говорил о духовности везде, где только можно.
За 30 лет, Чарльз основал 20 благотворительных организаций в разных концах света.
Впрочем, несложно догадаться почему :-)
Написал трактат «Гармония», в основе которого лежит следующая незатейливая мысль: «западный мир стал слишком механистичен в своем подходе к науке».
Послал тысячи писем британским министрам, с просьбой обратить внимание на невероятно широкий спектр проблем от школьных завтраков до состояния вертолет вооруженных сил страны в Ираке.
Произнес бесчисленное количество речей перед самыми разными аудиториями.
Проблема заключалась в том, что он не придерживался какой-то одной линии поведения, а утомлял всех сразу.
Либералам не нравился его аристократизм (еще чего удумал!), консерваторам – потакание исламизму (так-так).
Что объединяет всех его противников: враждебность Чарльза к современной науке, индустриальному миру и атеизму.
В 2002 году он произнес зажигательную речь, в которой в частности заметил: «Я понял, что моей основной задачей было лечить и лечить в первую очередь отравленные души, лишенные гармонии».
По мнению г-жи Смит, британцы больше всего на свете не любят духовных наставлений.
Более того, строгая интерпретация noblesse oblige Принцем оставляет его открытым для обвинения в превышении конституционных полномочий. Конституционная монархия требует, чтобы суверен - и, в более широком смысле, предполагаемый суверен - был выше политики.
Странное суждение, а зачем тогда всё?
Их символическая сила и их способность работать с избранными правительствами целиком зависят от их нейтралитета по всем вопросам государственной повестки. Прочное безразличие Королевы часто упоминается как одно из великих достижений ее царствования.
Она выполнила свои обязанности к удовлетворению всех сторон, без каких-либо мистических знаний за пределами собаководства и ухода за лошадьми (!).
Отказ Чарльза промолчать о том, о чем он не может судить профессионально, сделал его посмешищем в глазах подчиненных.
И Маргарет Тетчер и Тони Блэр жаловались администрации Букингемского дворца на его вмешательство в правовые процессы государства (!!). Уж не о Содружестве ли речь? :-)
Принц и не подумал отступать. «Вы называете это вмешательством, а я называю это мобилизацией», сказал он корреспонденту несколько лет назад.
Как должен проводить свое время наследник престола в ожидании коронации – сложный вопрос, на который редко кто давал удовлетворительный ответ. Многие члены королевских семейств пробовали свои силы в морализаторстве, но не у многих это получалось.
Заметим в сторону. Формально у Чарльза есть только один выдающийся недостаток: он продолжил встречаться с Камиллой всё еще находясь в отношениях с Дианой.
Грех в любом случае простительный, если принять во внимание поведение Дианы, изменявшей ему направо и налево, и то, что он по сути всю жизнь любил одну женщину, на которой в итоге и женился.
Главное и возможно трагическое разочарование таится в его стремлении делится добродетелью. «Всё, чего бы мне хотелось, это помогать другим людям. Не удивительно – если вы противостоите конвенциональным представлениям о мире, то многие могут счесть вас наивным», пишет он в «Гармонии».
В 2015 году вышло полное собрание его речей, статей и обращений на 1012 страницах, охватывающих период с 1968 по 2012 гг.. Толстенный талмуд стоит около 400 долларов и иллюстрирован акварелями его авторства.
Кстати – Чарльз один из самых хорошо продающихся художников Королевства.
На обложке изображен фамильный герб со словами “Ich dien” (Я служу) гравированный золотом.
Не зря Уильям год назад съездил в Штаты.
https://telegram.me/mikaprok
April 7 2017, 12:21:55 UTC 2 years ago
Несмотря на имидж плейбоя в юности, маловероятно по мнению г-жи Смит, что Чарльз пользовался популярностью у противоположного пола.
Яснее сказать нельзя. Хотелось бы, но никак, уже некуда.
его опасения относительно женитьбы на Диане Спенсер, женщине значительно моложе его, которую он не любил или даже хорошо знал, заставили его с тоской смотреть на будущую семейную жизнь. Как он писал в письме, это было «правильно для этой страны и для моей семьи».
А здесь не понял. ЗАЧЕМ ТОГДА? Чем правильно-то?
> объединяет всех его противников: враждебность Чарльза к современной науке, индустриальному миру и атеизму
Простите, а это... он то есть может и против ковальчуковщины-нооскопизации российской науки еще?