Сергей Сергеевич Каринский (enzel) wrote,
Сергей Сергеевич Каринский
enzel

Categories:
СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ: IN MEMORIAM

Я о нём уже раз писал, почти пять лет назад: http://enzel.livejournal.com/32177.html. Тогда он ещё был жив. Сейчас, когда его уже нет, напишу поподробнее.

Сергей Иванович Богомолов (1917-2010) был другом нашей семьи на протяжении четырёх её поколений: прадеда, деда, отца и меня. Он родился перед самой Февральской революцией в Москве, а потом был увезён в имение своего отца в Ростовском уезде Ярославской губ. То, что случилось с ним и его семьёй дальше, он описал в письме пятилетней давности:

...Но все было мимолетным, с зимы 15 года по страшный восемнадцатый, когда местный крестьянин ночью прибежал в имение предупредить, что утром за Иваном Васильевичем (отцом автора письма - С.К.) придут его расстреливать. Срочное бегство на юг, где он погиб, когда красные банды остановили поезд Царицын-Новороссийск. Его расстреляли, чтобы завладеть кожаной курткой. Мама с двумя детьми, бонной и служанкой вновь в Москве, откуда руководительницей детского дома эвакуируется в Киев.

Здесь пробудилась моя память. За забором детдома в соседнем доме был ЧК, когда в очередной раз красных выбили из города, во дворе раскапывали землю и вынимали тела расстрелянных. Стояли плачи и вопли родственников. Дети детдома наблюдали в щели забора. Был и я двухлетний. Этот ужас и стал первой памятью, были и другие эпизоды, но его всегда помню.



И.В.Богомолов (1877-1919) - московский купец-старообрядец, владелец имения Троице-Нарядово в Ростовском у. Ярославской губ. (см.: https://enzel.livejournal.com/454086.html) и его жена С.С.Богомолова (1891-1960)

После возвращения из Киева в Москву мать Сергея Ивановича с двумя детьми (у него была сестра Фелицата, 1916-1991), не имея где жить, некоторое время находили кров и стол в квартире моего прадеда, точнее, в том, что от неё осталось после «уплотнения», на Маросейке. Дело в том, что его мать, Софья Шульговская (1891-1960), внебрачная дочь кн. Ф.А.Куракина (1842-1914), будучи с раннего детства круглой сиротой, в свои юные годы была дружески опекаема моими прадедом и прабабушкой, что объяснялось участием учительницы Е.С.Грузовой, двоюродной тетки моего прадеда, в заботах о Соне после смерти официального опекуна последней, мужа ее тетки, С.В.Волынца. Тогда-то Соня и познакомилась, а впоследствии и сблизилась с семьей моего прадеда. По его протекции она поступила со временем на службу в Московскую городскую управу. Прадед и, в особенности, прабабушка приняли большое участие и в воспитании её сына Сергея. Филицата же в середине 20-х гг. жила в семье М.А.Красенской, у родственников моей прабабушки и бывших обитателей имения Никольское во Владимирской губ. (см.: http://enzel.livejournal.com/430134.html).


Фелицата и Сережа Богомоловы в 1922 г.

Мы много ходили по центру, и Мария Сергеевна знакомила меня с Москвой. На Б.Лубянке, только что переименованной в ул. Дзержинского, мне сказала её народное название: Улица Ужаса, и показала ещё не перестроенное и не надстроенное здание б. гимназии, заселённое ещё в 1918 г. ЧК. (Из неопубликованных воспоминаний С.И.Богомолова, 1994 г.) Речь идёт о здании 3-ей мужской гимназии, снесённом в 1928 г., на месте которого был построен т.н. Дом об-ва "Динамо", отошедший в ведение ОГПУ-НКВД.


Прабабушка М.С.Каринская (ур.Красенская) в 1928 г. и здание 3-й гимназии на углу Б.Лубянки и Фуркасовского пер.

Со временем, когда Серёжа подрос, он попал под опеку уже моего деда, который был двенадцатью годами старше и который был для него чем-то вроде старшего брата и наставника. Отношение к деду как к наставнику, ментору Сергей Иванович пронёс через всю свою жизнь. Уже много после того, как деда не стало (в 1984 г.), Сергей Иванович писал отцу и мне, что он глубоко обязан нашей семье и всегда будет ей благодарен. Сохранилась, между прочим, тетрадь стихов Гумилёва, переписанных рукой Сергея Ивановича в библиотеке по просьбе деда, когда ни о каком Гумилёве и говорить-то уже не полагалось. Был ещё однажды эпизод, когда, уже молодым человеком, он нёс на руках моего тяжело заболевшего отца, тогда ещё мальчика, с дачи в Загорянке в местную больницу. Надо сказать, что он отличался большой физической силой, будучи уже в преклонном возрасте, ворочал огромные брёвна, практически в одиночку отстроил дом в деревне, да и прожил немало.


Мой отец с родителями на даче в Загорянке летом 1939 г.

Став авиационным инженером, Сергей Иванович долгое время проработал в КБ Туполева, но как только достиг пенсионного возраста, тут же ушёл, чтобы наконец-то зажить так, как ему всегда хотелось. А хотелось ему жить в деревне. Ещё работая, он купил за бесценок дом с участком в глухом углу Тверской (тогда ещё Калининской) обл., в деревне Павловское, в четырёх километрах от известного Бернова, где было имение Вульфов, которое навещал Пушкин (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE).


С.И.Богомолов, 1950-е гг.; С.С.Богомолова в конце жизни

Само Берново расположено на асфальтированной дороге, а до Павловского от неё надо идти или ехать по грунтовой. В Берново имелись: стандартный сельский магазинчик («сельпо») с самым минимальным набором продуктов, фельдшерский пункт, телефон. В Павловском не было даже этого. Деревня состояла из двенадцати дворов, большая часть которых была со временем скуплена дачниками, так что зимой там практически никого не было (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5_%D1%81%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5_%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5). Вот в этой глуши, приведя в порядок дом и усадьбу, Сергей Иванович и поселился вместе со своей немолодой и хронически больной женой художницей Э.Я.Прибыловской (родом из Киева) и её дочерью от первого брака, тоже художницей, Татьяной, на которой со временем стало держаться всё домашнее хозяйство.

Жили они там почти что безвыездно, благо с Москвой их мало что связывало. Э.Я.Прибыловская была уже на пенсии, а Татьяна занималась книжной графикой, так что лишь изредка наведывалась в издательства (помимо этого она участвовала в росписи берновской церкви). Жили они очень уединённо, в окружении собак и кошек, мало с кем общаясь из немногих соседей (а от иных лучше было держаться подальше). Я был там лишь однажды, летом 2003 г. Места эти поражали своим запустением: деревни были редки, поля заросли чуть ли не молодым лесом, выйдешь за околицу и охватывает какая-то особая тишина глубокого безлюдья. Можно только представить, каково там было поздней осенью или долгой деревенской зимой. Но им нравилось жить в этой пустыне. Сергей Иванович реализовал свою давнюю мечту вновь стать деревенским жителем, почти что помещиком – ведь пустой земли вокруг было сколько угодно и никто уже на неё не претендовал.

В этом уединении Сергей Иванович кропотливо создавал труд своей жизни – историю русского книжного знака (экслибриса). Видимо, ещё под влиянием моего деда он стал библиофилом, в его московской квартире на Тишинской пл. была библиотека всяких раритетов, но главным его интересом были именно книжные знаки, от самых первых, которые он каталогизировал и описывал. В результате получился фундаментальный труд, который надо было как-то издавать. А закончил он работу над ним аккурат к девяностым, и тут началась характерная для того времени эпопея переговоров, обещаний, обманов, отказов. Это тянулось годами, пока наконец опус этот всё-таки не издали на деньги сына каким-то минимальным тиражом для библиотек и научных учреждений. В продажу, кажется, он даже не поступал, у меня его нет. В 2010 г. вышло переиздание: Российский книжный знак. 1700-1918, но Сергей Иванович отпечатанного его тиража уже не увидел.

Несложно догадаться, какими были политические взгляды Сергея Ивановича. Всю свою жизнь он стойко ненавидел советскую власть, вступая порой в долгие споры с моим дедом, который по своим убеждениям был, скорее, чем-то вроде правого социал-демократа («потресовца» - ведь А.Н.Потресов был его двоюродным дядей Сашей) или народного социалиста. Думаю, что даже левые кадеты были бы для него слишком «буржуазны». В моём деде была эта старая интеллигентская демократическая закваска, - полученная, видимо, от родителей, - которую не вывела даже долгая советская жизнь. При этом в партии он не был. А вот Сергею Ивановичу пришлось вступить! И этот «член КПСС» и ярый антисоветчик нападал на моего деда за его «примиренчество» и поиск во всём каких-то положительных сторон, а дед отбивался, приводя аргументы: «ну смотри, мы получили бесплатное образование, мы все имеем работу, нам не о чем тревожиться, всё необходимое предоставлено» и т.п.


С.И.Богомолов и мой дед С.С.Каринский, вторая половина 1960-х гг.

Со временем дед становился всё более неудовлетворён общей ситуацией в стране, его благие иллюзии о возможностях улучшения улетучивались, а в середине семидесятых он уже говорил о необходимости создания второй партии – «партии приличных людей». Думаю, что к восьмидесятым он уже полностью разочаровался во всём и, скорее всего, осознал тщету своей упорной работы на ниве советской юриспруденции, всех этих бесконечных комментариев к трудовому законодательству. Сергей Иванович же, дожив до и пережив перестройку, ельцынские девяностые и даже узрев развитой путинизм, испытывал искреннюю радость хотя бы от того, что прежнее всё-таки кончилось и появилось главное – свобода.


Дед в 1977 г.; о нём см.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Каринский,_Сергей_Сергеевич

Свободой, кстати, воспользовался его сын от первого брака, Александр, отданный в своё время в теннисную секцию и ставший подававшим известные надежды теннисистом, даже входивший одно время в сборную СССР. Но надежды эти по большей части не оправдались, он стал тренером. Зато, когда это стало возможно, он перебрался в Америку и поступил работать в теннисную академии Боллетьери во Флориде. Туда же он определил своего сына, тоже Александра, внука Сергея Ивановича, ставшего профессиональным теннисистом с каким-то даже заметным рейтингом в АТП. Сейчас этот Alex Bogomolov выступает за РФ, хотя лучшие его времена явно позади (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BC%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2,_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87).

После смерти Сергея Ивановича и, год спустя, его жены осталась одна Татьяна, продолжающая жить в павловском затишье в окружении собак и кошек. В 2016 г. вышла автобиографическая книга С.И.Богомолова Мой путь, в разных местах которой добрыми словами поминается семья Каринских.


С.И.Богомолов в 2006 г. в Павловском


Tags: in memoriam, прошлое, семейный архив
Спасибо, очень интересно прочесть!
(И слог у Вас хороший, размеренный русский повествовательный слог.)
Ох!.. (низко кланяясь:))
Весьма интересно. А в деревне он жил комфортно или как все? ))
Свет там был, газа не было. Во дворе пробуренная скважина с электронасосом. Отопление - две печи. Каждую осень надо было запасать дрова. Была баня, естественно. С продовольствием - сами понимаете, он же переселился туда окончательно а 1982 г., выйдя на пенсию. Так что - приходилось ездить в Москву на рейсовом автобусе или как-то ещё, на перекладных. Однажды он попал в сильнейшую аварию, с переломами, уже лет 80-ти, если не больше, едучи на легковой машине в Москву. Так что, видимо, как все :)
Жаль, это тогда отшельничество, а не быт помещика.
Оскудевшего помещика в оскудевшей стране :)
Ошибся на 5 лет. Пенсионный возраст для мужчин 60 лет, значит переселение состоялось в 1977 г.
Замечательно! Вы меня воодушевили. Иногда и мне хочется вот так сбежать от всего, что вокруг и погрузиться в атмосферу начала прошлого века. Правда, мне это отчасти удается при посещении Царского, Петергофа и при чтении книг и много чего пр. Но случай Сергея Ивановича стоит взять на заметку.
Особенно стоит взять на заметку его падчерицу Татьяну :)
(От души посмеявшись) Ну что Вы, к чему такая ирония? Я ведь отметил это как логический пример того, что русский человек пытается ограничить свои контакты с этой окружающей средой. (Я, например, почти перестал смотреть телевизор, новостные выпуски же просто игнорирую, узнавая новости из интернета между делом). Согласен, что это уже похоже на отшельничество, как тут уже говорили, но ведь полного порыва с окружающим миром не было.
Да, кстати, у Сергея Ивановича со временем появилась спутниковая тарелка. Он увлекался спортом, смотрел всякие состязания.
Ну вот. О чем и речь.
Я тоже часто смотрю что-нибудь. Например, тот же теннис.
Посмотрел: книжка продается в интернет магазинах до сих пор (не знаю, может переиздание), дорогая (несколько тыс.руб.)...
Когда он её издал, интернет-магазинов ещё, кажется, не было. Наверное, переиздание, а может какие-то неликвиды. Я её в глаза не видел, но что дорогая, это запомнил.
Да, это явная перепечатка, вышедшая уже в год его смерти (неизвестно, до или после), цена от 4500 до 7000 руб. на findlib.ru.

Deleted comment

Спасибо. Грустна, конечно, жизнь на пост-российских пространствах. Вместе с тем, человек этот не производил впечатления грусти, он был деятелен и жизнелюбив.