Морская артиллерия -1
История применения в морской войне артиллерии как искусства поражать противника на расстоянии может быть разделена на две части, резко отличающиеся по характеру оружия: эпоху "греческого огня" — от половины VII века, приблизительно, до времен падения Римской империи, когда все усилия были направлены на уничтожение деревянных кораблей противника с помощью зажигательных ракет, и эпоху огнестрельной артиллерии, пришедшую на смену предыдущей и простирающуюся до наших дней.
По свидетельству ромейских писателей, Каллиник, архитектор из Гелиополя, первый предложил секрет так называемого греческого огня правительству Ромейской империи после своего возвращения из Малой Азии, где он имел возможность ознакомиться с арабским искусством изготовления зажигательных составов (668 AD).
Ancien огнемёты
Ближний Восток – одно из немногих мест, где нефть выступает прямо на поверхность земли или может добываться в неглубоких колодцах, – как около Мосула в северном Ираке и Баку в Азербайджане. Горит она даже в воде, но зажечь ее непросто из-за примесей. Первоначально качество улучшали, добавляя различные масла или серу. Предположительно из них состоял так называемый “греческий огонь”, секрет которого сирийский перебежчик Каллиник в 673 AD сообщил византийцам.
С его помощью византийцы уничтожили арабский флот при Кизике в 680 AD. Однако в византийских источниках упоминания о “мидийском огне”, “неугасимой сере” и “текучем огне” встречаются еще со времен императора Анастасия I (491–518 AD). Вероятно, Каллиник изобрел не “греческий огонь” как таковой, а средство его доставки – сифон.
О его устройстве существуют лишь догадки, ясно только, что он был сделан из меди и позволял выдувать струю пламени на значительное расстояние, как своего рода огнемет. В IX – первой половине XI века “греческий огонь” наводил страх на болгарские и древнерусские ладьи-однодревки, гарантируя византийцам господство на Черном море. Однако сирийско-египетские арабы переняли эти “огнеплюющие устройства” почти сразу, так что на Средиземном море сохранилось равновесие.
Для византийцев нефтяные составы оставались эксклюзивным средством для особо важных случаев, очевидно, из-за отсутствия прямого доступа к нефтяным месторождениям. А вот арабы использовали их повсеместно, в основном посредством метания в горшках и бочках из манджаников. Таким образом они сожгли Мекку в 683 AD во время одной из междоусобиц (тогда от жара раскололся на три части священный черный камень в Каабе), в 813 AD – Багдад etc.
Популярности зажигательного оружия способствовал технический прогресс – в 683 AD в Басре была впервые дистиллирована “белая текучая нафта”, то есть легкие фракции нефти, состоящие в основном из керосина. Сперва нафту использовали как лекарство против кашля, астмы и артрита, но к 850 AD в армии халифов-аббасидов появился даже особый род войск под названием “наффатун”.
Это оружие активно использовалось во время Крестовых походов Unocento–Duecento, особенно для поджога осадных башен и метательных машин. Его эффективность против городов и крепостей резко упала, поскольку в ближневосточном градостроительстве камень и кирпич окончательно вытеснили дерево. Потерял значение “греческий огонь’ и на море – видимо, в связи с широким распространением дальнобойных арбалетов. Держать сифоны с нафтой на палубе стало опасно, поскольку их могли воспламенить вражеские стрелки. Пришлось ограничиваться привязыванием небольших фляжек к зажигательным стрелам…”
“….Арабская зажигательная нафта состояла из нефти, трех видов древесных смол, дегтя, серы, дельфиньего и козьего жира. Все это перемешивалось, доводилось до кипения и металось из манджаника. Для повышения пожароустойчивости манджаники пропитывались смесью винного уксуса, квасцов, рыбьего клея и сока ююбы.
Однако и в мусульманском мире нефть была доступна не всегда и не всем. В качестве заменителя начали использовать селитру, которая стала известна арабским алхимикам не позже начала VIII века.…”
Citato loco: “Механические пушки: Артиллерия басилевсов и халифов”
Арабы в это время уже в совершенстве владели пиротехническими составами, но применяли их поначалу только в сухопутной войне.
Что арабам не было известно действие греческого огня на море — видно из того, что в 673 AD, при осаде Константинополя, арабский флот был уничтожен в битве при Кизике действием этого огня, применённого ромеями.
Удачное действие греческого огня и вместе с тем сохранение, по крайней мере на первое время, секрета его состава в качестве государственной тайны весьма способствовали в средние века распространению преувеличенного мнения о его значении как исключительного средства для уничтожения неприятеля на море.
Подожжённую смесь бросали на корабли противника в бочках, а также из специальных медных труб, которые устанавливались на носу и бортах корабля.
Сведения об употреблении греческого огня можно найти в тактике императора Льва VI, начала X века; там говорится:
"Следуя обыкновению, должно всегда иметь на носу корабля трубу, выложенную медью, для бросания этого огня в неприятеля. Из двух гребцов на носу один должен быть трубником".
В 941 AD флот Игоря при походе его в Грецию был почти весь сожжен греками, снабдившими свои корабли трубами не только в носу, но и по бортам.
Самым блестящим периодом действия греческого огня на море был XI век, после которого он перестает быть достоянием одних греков и распространяется по всей Европе (Feu grégeois).
Так, в Англии он употреблялся в Unocento.
После того как секрет греч. огня сделался общим достоянием европейских народов, он потерял свое обаяние, и летописи морских битв Duecento и первой половины Trecento почти не упоминают о нём; это часто служило поводом к неверному заключению, что секрет состава был утерян.
В Trecento прекращаются всякие дальнейшие известия о греческом огне в Западной Европе, что совпадает с появлением огнестрельного оружия, то есть с началом применения порохового состава исключительно для метательного действия.
На востоке же Средиземного моря он не сразу был вытеснен новой артиллерией, и употребление греческого огня одновременно с пушками на ромейских галерах имело место последний раз в 1453 AD, при осаде Константинополя Магометом II.
Адский огонь - название, прилагаемое к горючим составам, которыми пробовали заменить так называемый греческий огонь, приготовлявшийся, как известно, в глубокой тайне и секрет приготовления которого так и не сделался достоянием истории.
Со второй половины Ottocento — время железной брони, взрывчатых веществ чудовищной мощности и взрывания мин на расстоянии — подобные составы уже не представляли практического интереса.
Но и поныне встречаются исследователи, работающие над раскрытием “секрета” изготовления греческого огня, состав которого не известен. Вероятно он состоял из смолы, канифоли, серы, селитры и других веществ, его пламя не гасилось водой
Есть мнение, что рецепт метательного греческого огня весьма близко подходил по составу к зажигательным веществам, послужившим открытию артиллерийского пороха: селитры 10 частей (77%), серы 1 часть (7,7%) и мелкого угля 2 части (15,3%).
Существуют сведения, что одним из подобных исследователей, французом Дюпре, в 1758 AD был предложен какой-то горючий состав, названый им “адским огнём” и горящий под водою, который был испытан в Гавре, причем посредством его была сожжена деревянная шлюпка, находившаяся на большом расстоянии в открытом море.
Однако более подробных сведений о составе этого “адского огня” не имеется, так как, по преданию, французский король Людовик XV, движимый человеколюбием, купил секрет этого “чудовищного вещества” и тем воспрепятствовал его распространению.
Эпоха огнестрельной артиллерии на море начинается с половины Trecento.
Король арагонский дон Педро IV имел на одном из своих больших кораблей бомбарду, которая нанесла большой вред кастильским кораблям при осаде Барселоны в 1359 AD.
Около того же времени суда ганзейских городов употребляли мелкие орудия в войне против Дании.
Морские суда в Trecento делились на гребные галеры и парусные нефы, причем последние вследствие своих несовершенств сравнительно мало применялись в военных флотах, в особенности в Средиземном море.
Галеры имели свободное место для тяжелых бомбард в носу, где эти орудия устанавливались неподвижно; то же делали сначала и на нефах, несмотря на то, что им далеко не всегда было удобно обращаться к неприятелю носом.
Артиллерийскими снарядами служили большие каменные ядра, иногда окованные железом.
Изобретение чугунного литья в половине Quatrocento сначала не внесло ничего нового в морское артиллерийское искусство.
Только с 1493 AD началось употребление чугунных ядер на судах.
К этому времени уже значительно усовершенствовался и тип парусных судов, получивших более правильную оснастку и парусность.
Таким образом, ко времени изобретения чугунной пушки имелся налицо уже усовершенствованный парусный корабль.
В царствование Людовика XII корабельный инженер Дешарж из Бреста изобрёл пушечные порта, выдвинувшие парусные суда на первый план и давшие прочное начало государственным флотам, так как коммерческие корабли, не нуждаясь в этих портах, стали все более удаляться по архитектуре от специально военных и сделались негодными для боевой службы.
Первым кораблем, имевшим такие порта, был La Charente, построенный под наблюдением Дешаржа в 1501 AD, a уже в 1509 AD, в царствование Генриха VIII, с введением пушечных портов на суда (каракки) стали ставить большое число орудий, как на палубах, так и на специальных возвышениях в носу и в корме, называвшихся "замками" (château).
Орудия эти были небольших калибров, главным образом кулеврины, фальконы и фальконеты (число их доходило до 200 на больших судах того времени).
Чрезвычайное увеличение количества судовой артиллерии в ущерб ее могуществу объясняется малым развитием её скорострельности.
Способ заряжания орудий, в особенности длинных серпантин, появившихся в половине Cinquecento, при помощи шуфл (совков, которыми черпали порох из бочки, находившейся около пушки) был настолько неудобен, что обыкновенно в бою орудие второй раз не заряжали.
В 1535 AD вышло первое сочинение по морской тактике, "Arte de hacer la guerra par mar" Фердинанда Ливейра, где указываются правила для эскадренного боя парусных судов в зависимости от их артиллерийского вооружения.
Все же испанские галиоты еще очень страдали неповоротливостью и о правильном использовании их артиллерии не могло быть речи.
С развитием артиллерии галерный флот также начали вооружать сильной артиллерией.
На галерах впервые начали в Cinquecento устанавливать мортиры по примеру турок, которые в 1552 AD, при осаде Родоса, стреляли с галер навесно снарядами, наполненными серой и другими горючими веществами.
С Seicento начинается правильное понимание артиллерии: калибр орудий увеличивается, на судах появляются пушки на поворотных станках, первобытные шуфлы заменяются картузами, неуклюжие замки в носу и в корме уменьшаются, и орудия размещаются вдоль бортов.
Наиболее полное понятие о вооружении судов того времени дает "Гидрография" аббата Фурнье, писанная в 1634 AD.
Судовая артиллерия состояла из трех разрядов орудий: пушек, кулеврин и камнемётов (последние, впрочем, были в небольшом количестве и не составляли непременной части вооружения).
Пушки предназначались для боя на короткой дистанции и были большею частью 33-фунтового калибра, в 20 калибров длиной.
Такие орудия ставились в нижних батареях и составляли главную основу вооружения корабля.
Кулеврины (серпантины, василиски, цапли etc.) имели назначением стрелять на большие дистанции, имели самые разнообразные калибры, от 1 до 16,5 фунтов, и отличались от пушек длиной (до 50 калибров) и толщиной стен. Чрезвычайная для тех времен длина вызывалась стремлением использовать большие относительные заряды (2/3 и даже 1), компенсируя, таким образом, недостаточно высокие качества пороха большой величиною заряда.
Оба эти рода орудий стреляли чугунными ядрами и иногда каменными.
Кроме того, употреблялись "цепные ядра", то есть снаряды, состоявшие из двух ядер, скованных цепью от 3 до 4 футов длины, служившие для повреждения такелажа и парусов.
Наконец, камнемёты, при весьма значительном калибре, имели не более 8—9 калибров длины и стреляли камнями и обломками железа.
Они устанавливались на секторах на верхней палубе и имели в морской войне значение современных им осадных гаубиц. Все орудия отливались из чугуна и меди.
Заряд пороха для больших пушек назначался от трети до половины веса ядра; для длинных кулеврин, стрелявших на далёкие дистанции, — в две трети этого веса.
Камнемёты имели заряды не больше четверти веса снаряда.
Заряды зашивались в картузы из парусины или толстой бумаги (бумажной ткани), выкраиваемого по урочному положению и по определённому шаблону и сшитому по краю плотным швом и, по наполнении порохом с открытого конца туго перевязывались пеньковым шнуром особым узлом)
Вместе с картузами появились переносные, жестяные кокора.
Артиллерийская шкала и вес
В эпоху гладкостенной артиллерии калибр измерялся весом сферического сплошного снаряда — сначала каменного, a затем чугунного ядра, которым производилась стрельба - линейный калибр был данною производною, которую можно было вычислить по весу снаряда.
Снаряды входили в орудия с зазором: диаметр канала орудия был более диаметра снаряда на некоторую величину.
Величина зазора в разных образцах гладкостенных орудий, до введения шкалы Гартмана в середине Cinquecento, не была подчинена никаким условиям и, завися лишь от искусства отдельных литейщиков, нередко достигала весьма значительных размеров; наименьшая же величина зазора была около 3—4 линий.
С общим упорядочением изготовления материальной части артиллерии в Cinquecento для зазора были повсюду установлены нормы, обусловливаемые лишь удобством вкладывания снарядов через дуло при заряжании, и размеры их не выходили из пределов 2—3 линий в зависимости от калибра, причем зазор в 3 линии встречался лишь y очень больших калибров.
Известный итальянский математик Николай Тарталья (Фонтана), живший в первой половине Cinquecento, первый доказал, что веса подобных тел, сделанных из одного материала, относятся как кубы сходственных измерений, и применил эту теорему к определению диаметра артиллерийских ядер различных весов, для чего необходимо было знать с точностью вес и диаметр только одного какого-нибудь ядра.
Например, зная, что чугунное ядро весом 28 фунтов имеет диаметр 6”, можно определить диаметр любого чугунного ядра, например, весом 14 фунтов, из пропорции 28 : 14 = 6³ : х³, откуда: х = 4,76 “.
Нюрнбергский механик Гартман воспользовался формулою Тартальи и в 1540 AD предложил свою артиллерийскую шкалу.
Это — квадратный медный брусок:
- на одной грани которого он нарезал принятый тогда в г. Нюрнберге фут и разделил его на дюймы
- на другой грани — диаметры чугунных ядер различных весов
- на третьей — диаметры свинцовых ядер и пуль
- и на четвертой — диаметры каменных ядер для гаубиц и мортир, которые в то время стреляли только каменными ядрами, a также служили для метания зажигательных снарядов
Шкала Гартмана скоро была принята почти во всей Европе.
Вместе с нею в артиллерию вошёл Нюрнбергский фунт и фут, и орудия называют по весу их сферических чугунных ядер в нюрнбергских фунтах.
Почти повсеместно при изготовлении орудий стали руководствоваться нюрнбергской (гартмановской) артиллерийской шкалой.
Придя понемногу к заключению, что лучше иметь орудия большого калибра и дать им достаточный простор для управления, чем загромождать палубу множеством мелких орудий, начали увеличивать расстояние между портами, что существенно уменьшило число орудий на кораблях.
Дымный порох хранился в погребах (baril de poudre), называемых крюйт-камерами.
Крюйт -камеры устраивались с особыми предосторожностями, чтобы не вызвать воспламенения пороховой пыли от хранившегося в них чёрного (дымного) пороха.
Стены их обшивались внутри деревом с медными планками по стыкам, гвозди употреблялись исключительно медные, вход в крюйт -камеру разрешался только босиком или в особых мягких туфлях (пампушах) etc.
По словам Фурнье, в его время самым сильным французским боевым судном был 72-пушечный корабль Couronne, имевший расстояние между портами в 11 фут, тогда как на прежних нефах и каракках это расстояние уменьшалось до 7 фут.
Современный ему англ. трехдечный корабль Sovereign of the seas, спущенный в 1637 AD, имел по сорока орудий с борта и по десяти погонных и ретирадных.
Это был едва ли не самый большой корабль своего времени (1630 тонн), родоначальник 100 -пушечных кораблей всех флотов.
Артиллерия устанавливалась и на легких, быстроходных судах, служивших разведчиками.
Во второй половине Seicento флот состоял из кораблей, разделявшихся на три ранга:
- корабли первого ранга имели 72—76 пушек
- второго — до 60 пушек
- и третьего — до 52 пушек
То есть разделение судов на ранги происходило по их боевому значению.
В конце Seicento столетия y французов появился новый тип судов, предназначенный для осадных экспедиций: бомбардирские корабли, или галиоты.
Изобретение их было первым шагом к применению разрывных снарядов во флоте, которое всегда считалось делом весьма опасным.
Вес чугунного ядра диаметром 2” был принят за артиллерийский фунт, который был на 19 золотников, то есть на 20% более торгового.
Для разрывных же снарядов был сохранен торговый фунт, потому что при этом получались простые соотношения: диаметр 10-фнт. ядра, равный 4,3”, равен диаметру 8-фунтовой гранаты; половина его (2,15”) равна диаметру 1-фунтовой гранаты.
Таким образом, по весу гранаты легко было определить вес ядра того же калибра, прибавив к весу гранаты 25% ее веса, так что:
- калибр 4-фунтовой гранаты = калибру 5-фунтового ядра
- калибр 8-фунтовой гранаты = калибру 10-фунтового ядра
- калибр 12-фунтовой гранаты = калибру 15-фунтового ядра
- калибр 24-фунтовой гранаты = калибру 30-фунтового ядра
При осаде Алжира в 1682—1683 AD и Генуи в 1685 AD употреблялись бомбардирские галиоты, построенные по предложению капитана Пети-Рено и барона Де Пуанти.
Эти суда имели по две медные мортиры, установленных на поворотных станках на верхней палубе.
Алжирские экспедиции конца Seicento
В 1682 AD французы снарядили экспедицию против Алжира par les supérieurs адмирала Дю- Кена (marquis du Quesne).
Здесь впервые были применены на судах мортиры.
Это было сделано по предложению Ingénieur-constructeur de la flotte Пети-Рено Деликагарэ и выдающегося артиллериста Жана Бернара Луи Дежана, барона де Пуанти (Pointis), по указаниям которых, специально для бомбардировки Алжира, было построено 5 бомбардирских галиотов.
Это были небольшие деревянные суда (75 футов длиной и 25 футов шириной); под палубой, на которой помещались 2 мортиры, были устроены фашинные земляные фундаменты.
Дю-Кен очень оригинально установил эти галиоты для бомбардировки.
В соответствующем месте против крепости было положено 5 якорей, от которых веером расходились столько же перлиней длиною в несколько сот сажен, закрепленных на кораблях, расположенных на якорях.
Передвигаясь по этим перлиням, галиоты могли легко менять расстояние до берега, в зависимости от удобства стрельбы по выбранным целям и действительности огня противника.
Первая бомбардировка продолжалась с 20 августа по 12 сентября 1682 AD, конечно, с перерывами из-за дурной погоды, повреждений etc.
Несмотря на значительные разрушения в городе, Алжир не выполнял требований французов о выдаче невольников, и вследствие недостатка снарядов и позднего времени года Дю-Кену пришлось вернуться в Тулон.
В следующем году (1683 AD), в июне, Дю -Кен опять появился перед Алжиром с эскадрой и семью галиотами.
Способ бомбардировки был тот же, что и в предыдущем году.
Начали ее в ночь с 26 на 27 июня, что повело за собою наутро выдачу 600 французских невольников.
Затянувшиеся переговоры имели последствием дальнейшее сопротивление.
23 июля вновь началась бомардировка, и продолжалась с перерывами до октября. Три четверти города были разрушены, но Алжир не подчинялся.
Недостаток боевых припасов и позднее время года заставили Дю-Кена уйти.
В 1688 AD французская эскадра, с десятью галиотами, par les supérieurs графа Д'Эстре снова бомбардировала Алжир, при чём было выпущено (с 30 июня по 14 июля) 10 000 бомб, но стрельба была плохая, и Алжир не покорился.
В продолжение Seicento англичане также вели борьбу с Алжиром, но она заключалась в целом ряде мелких действий в виде преследования и уничтожения отдельных пиратов, a против самого Алжира они ничего не предпринимали.
Параллельно с операциями против Алжира как французы, так и англичане вели операции против других пиратских гнёзд - Триполи и Туниса.
Однако постоянные войны между англичанами и французами мешали им направить серьезные усилия против пиратов.
Англичане, например, предпочитали откупаться от пиратов деньгами и не брезговали продавать Алжиру боевые припасы, которые шли на уничтожение морской торговли их конкурентов.
В период времени с конца Seicento до середины Settecento алжирцы окончательно сбросили с себя номинальную власть турок и образовали сильную независимую военную республику, во главе коей стоял избираемый янычарами дей.
Бомбардирские корабли быстро распространились во всех флотах.
Венецианский адмирал, командующий союзным христианским флотом в 1684 –1689 AD, генералиссимус Джероламо Франческо Морозини применял мортиры на галерах при овладении Пелопонесом, Афинами и другими городами Греции.
Россия, вступившая в начале Settecento в число морских держав, весьма быстро создала флот по образцу Осевой Европы и в последующий период в морском искусстве шла наравне с нею.
Первоначально русская морская артиллерия состояла из чугунных и медных пушек не более 24-фунтового калибра и медных 3-пудовых мортир для бомбардирских кораблей.
На каждую пушку полагалось по 500 ядер, a к специальным, то есть дробовым пушкам или басам, вместо ядер полагалось по 200 зарядов картечи, состоявшей из свинцовых пуль, железных прутьев и "жеребьев", то есть металлических обломков.
К мортирам полагалось до 2 000 бомб.
Такова была артиллерия Азовской флотилии, по свидетельству мальтийских рыцарей.
При создании флота в Финском заливе суда вооружались артиллерией, частью купленной за границей, частью же отлитой на наших заводах по иностранным образцам.
Среди непрерывных морских войн Settecento морская артиллерия постепенно совершенствуется, и вместе с тем абордаж почти совсем исчезает.
В течение этого времени в морской артиллерии вводятся брандскугели — снаряды, начиненные зажигательным составами и заменившие собою прежние каленые ядра. Вместо фитилей для воспламенения заряда вводятся кремневые замки, a затем и скорострельные трубки.
Стремление иметь на судах пушки крупных калибров для ближнего боя и вместе легкие, чтобы их можно было устанавливать на верхних палубах, привело к изобретению каронад, названных так по имени завода в Шотландии, который впервые начал лить эти орудия.
В России значительным преобразованиям морская артиллерия подверглась при императрице Екатерине Великой.
Штатами 1767 AD y нас введены пушки 36-фунтового калибра и 2-пудовые, пудовые и ½-пудовые единороги, стрелявшие бомбами, гранатами и брандскугелями.
В 1787 AD введены были и каронады, для чего был выписан специальный литейщик из Шотландии.
В таком виде, без существенных перемен, морская артиллерия сохранилась до царствования Александра I.
В 1803 AD, на основании опытов, доказавших преимущество коротких пушек над длинными, начали отливать пушки “по шведской пропорции”.
В 1805 AD было издано “положение”, определявшее род и калибр орудий для разного типа судов:
- для кораблей положены 36-фунтовые пушки (170 мм. 6,7”) и 24-фунтовые каронады (150 мм. 5,9”)
- для фрегатов — 24-фунтовые пушки (150 мм. 5,9”)
- для бригов и люгеров — только каронады
- для бомбардирских судов 5-пудовые мортиры и 3-пудовые гаубицы
Кроме того, сохранились на военных судах упомянутые в положении единороги.
В 1822 AD французский артиллерист Пексан (Henri-Joseph Paixhans) предложил бомбовые пушки для береговой артиллерии как средство, при помощи которого достаточно одного попадания для уничтожения неприятельского корабля (“Nouvelle force maritime et application de cette force à quelques parties du service de l'armé e de terre”).
Впоследствии идея Пексана привилась и на море.
С начала тридцатых годов линейные корабли всех флотов, стрелявшие до того времени только ядрами, вооружаются бомбовыми орудиями для настильной стрельбы разрывными снарядами большого веса.
В русском флоте бомбовые пушки были чугунные, 2-пудовые и ½-пудовые в Балтийском и 68-фунтовые и 10” в Черноморском флоте.
Орудия эти ставились на кораблях и пароходо-фрегатах.
Положение 1805 AD сохранило свою силу до Крымской войны.
Оно легло y нас в основу всего последнего периода существования гладкостенной артиллерии парусного флота и было оставлено лишь с уничтожением последнего.
Nexus :
August 5 2009, 20:45:41 UTC 10 years ago
а что это за уникальные пушки такие были? т.е. вот я пытаюсь представить, каким должен быть выстрел ( один) чтобы пустить фрегат на дно или в воздух..
и, если можно: я слышал о таком типе пушек, они упомянуты и в вашем тексте: "единороги". Со школы я смутно помню, что там применялась какая-то специальная технология... Не напомните ? Т.е. вот что такого принципиального было в пушках, которые назывались "единороги" ??
August 5 2009, 21:39:34 UTC 10 years ago
То есть орудия стреляющего практически на всех углах вовышения (до 70 гр)
Ну и максимальная дальность при угле возвышения 45 гр (у пушек макс. угол был как правило 26 гр)
Он же уже экспереминтировал и с нарезами на бронзовых стволах.
Но с возрастанием начальных скоростей снарядов продолжительность службы бронзовых орудий, и без того небольшая, быстро уменьшалась, т. к. при больших начальных скоростях сильно снашиваются нарезы орудий, и это обстоятельство во второй половине позапрошлого века заставило всех решительно перейти от бронзовой артиллерии к стальной .
J. Whitworth из Манчестера -Армстронг, Витвор и К°, изобретатель всюду принятой системы винтовой нарезки гидравлических прессов и применения их для ковки крупных стальных отливок и выработанного им способа получения безпузыристой стали. В 1854 AD он стал строить орудия с каналом в виде правильного шестиугольника с округлыми углами в сечении и несколько скрученного по оси)
Армстронгова пушка -первое нарезное орудие со скрепленным стволом, изобретенное английским инженером Армстронгом в 1854 AD. До того орудия отливались исключительно цельными, из чугуна или бронзы, или отковывались из железа.
"Единорог" -получил такое название потому, что изображение этого зверя было в фамильном гербе преобразователя Шувалова (не сколько инженера, а волевого организатора производства во второй половине Settecento)
Винград потом у них вместо типовой шишки делался в виде головы единорога.
Единорог -это то Wunder Waffen которое "закатило солнце" Фридриха Великого
Все Единороги были разделены на 2 типа
Каморы y всех единорогов — конические, что ускоряло заряжание почти вдвое. Картечь — жестяная, с железным дном и свинцовыми пулями различных диаметров, или вязаная, с чугунными пулями трёх размеров. Бомбы 2-пудового "Единорога" (80 фунтовые) были также действенны, как ядра 24-фунтовой пушки, a картечный выстрел превосходил в 8 раз картечь этой пушки.
Заряды в картузах. Дальность (1 800 саженей, то есть 3840 м) вдвое превосходила дальность 2-пудовой мортиры.
Эти "Единороги" предназначались также и для действия по флоту бомбами и брандкугелями (чем была предвосхищена идея Пексана с бомбовыми гаубицами -пушками ).
Однако, при своем незначительном относительном весе (45 снарядов) этот "Единорог" (именно эта модель -2-пудовые) действовал разрушительноно на лафет, почему вскоре от него отказались.
Бомбовые пушки на флоте у нас были именно такие как я описал -чугунные.
Но в начале позапрошлого века у нас появились береговые "единороги" (3-пудовая бомбовая гаубица -пушка в 11 калибров длиной).
Я там добавил многое в предыдущий пост -о "последнем доводе королей"