Недописанный фрагмент о парадных ценностях

Что такое святыня? Святыня – это чтобы её, святыню, УВАЖАЛИ.

Но, во-первых, уважать святыни должны не мы, а другие. Именно те, для кого они не святы и не близки. Вот потому, что для них они не святые и не близкие, вот пускай уважают. Выплачивают нам, обладателям святынь, налог. Уважухой бля пусть платят.

И, во-вторых, что такое уважение? Это значит - про святыню нельзя говорить ничего плохого. Под словом «плохое» понимается абсолютно любой «негатив» - от откровенного глумления до попыток посмотреть на святыню сколько-нибудь критически, вообще «разобраться». Короче, наши святыни нельзя ТРОГАТЬ. Языком своим поганым не трожь! Хавальник щоб бля не разевал на святое поял бля сука? А если говоришь, говори хорошее. Чтоб от сердца и как положено.

Ничего другого святыня не требует. Всё остальное с ней делать можно. Разумеется, самому защитнику святыни можно. Хоть ноги об неё вытирать, хоть капусту на ней резать, хоть на кулак наматывать.

И это даже где-то логично. Вот мы святыню охраняем, значит, кое-чем она нам обязана. То есть должна по жизни. А раз должна, значит, должок мы в своё время стрясём.

И, как правило, чем более агрессивно защищают какую-нибудь святыню от словесного поругания, тем проще и циничнее относится к ней в жизни.

Мать это святое. Если кто про мою маму чего скажет, я ему бля пасть порву, я не знаю чё сделаю, убью. Мама у меня такую жизнь прожила, детей подняла, ты поял сука?.. Мамань, ты пенсию принесла? Что значит лекарство купила? Ты чё, ебанулась? Мне на водку надо! Бля, уебу ща, блядища, вот бля, вот бля, чё орёшь, чё сопли, чё сынок, ну чё сынок, чё заныла сука, где пенсия, где пенсия, манда старая?

Война это святое. Власовцев этих недорезанных из интернета давить как говно, пасти рвать и на яйцах вешать сучонков бля. Наши деды воевали, у меня дед всю войну без ноги прошёл, ты поял сука? Он бы тебя из винтаря покрошил бы, выблядок недобитый сука блядь эсэсовская… Мась, извини, это я в интернете ругаюсь, молодёжь блядь, уроды выросли, никакого уважения, засранцы. Чё говоришь? Дед чего? В коме? Скорую только не вызывай, руки вырву. Как же он меня заебал, может, сдохнет, наконец. Комнату целую занимает, провонял всё вонью своей стариковской, костыль в прихожей мешается. Давно бы избавились, если б не ты, дура.

Родина это святое. Её надо любить такую, какая она есть. Вы Россию не знаете, для неё западный путь неприемлем. У нас страна Духовности и Справедливости. Путин для России – самый лучший правитель. Поднял с колен, спас армию, флот, суверенитет, духовные ценности. В церкви стоит, крестится – а вас, бесов, от этого корчит, вижу, вижу, как вы ненавидите. Россия вас пережуёт и выплюнет. Откуда столько людей со сбитой духовной ориентацией?.. Что? Из Кливленда звонят? Как из России? Я ж тебе сказал, Инга, никаких русских знакомых! Я вот так по горло сыт русскими знакомыми! Будут ныть и тянуть деньги, что они ещё могут. Могли бы, жили бы здесь. Это твои родственники? И что им нужно? Денег, погостить? Избавься от этого дерьма! Мы живём здесь, у нас другая жизнь… Ну чего ещё? Что с детьми? Мэри по-русски что-то сказала? Матерное? Всё равно накажи, только по лицу не бей, здесь не Россия, могут быть неприятности. Хотя нет, просто поговори с ней. Ей нужно нормально ассимилироваться. Поздно мы выехали, надо было в девяностом, у меня приглашение было.