Пенсионные страдания продолжаются, и мы продолжаем их обсуждать.
На днях г-н Кудрин закинул удочку в сторону расширения задуманной реформы, с обычной для него смелостью заявив, что с помощью перекладывания папок бумаг с одного стола на другой, дополнительной аналитики и создания департамента контроля качества в МинЭке и ПФР, можно достичь привлекательных цифр: пенсия = 70% от средней заработной платы в течение жизни.
Хм.
Первое, что приходит в голову – кого-то ждет понижение средних зарплат в обозримой перспективе :-)
Вторая мысль, чуть погодя: а в чем, кроме повышения возраста, будет состоять новая расширенная реформа?
Содержательных деталей, кроме обычных для таких случаев округлых фраз, я не нашел, хотя темой поинтересовался.
Ведь вариантов действий немного и для их перечисления достаточно пальцев одной руки «гаранта конституции»:
- работа с налоговыми отчислениями. Фактически, повышение или перераспределение существующего бремени,
- сокращение бюджетных издержек,
- коммерциализация фонда пенсионных отчислений.
Если первые два пункта проходят по ведомству оптимизации работы государственного механизма, то в третьем речь идет о живых деньгах.
Его, кажется, никто толком даже не начинал обсуждать, а он в цветистых рассуждениях главы Счетной Палаты ключевой.
В одной из предыдущих частей нашего пенсионного эпоса я затронул тему реформы 2002-2004 годов.
В это время первый раз с 1991 года озаботились структурным решением этой задачи.
Какой смысл вкладывали тогда в процесс?
Отбрасывая все мелкие детали, придем к очень простой формуле: государство попыталось передать часть своих функций частному бизнесу и, перестраховавшись, … не передало. Фактически произошло отделение первой ступени из четырех возможных. Цепочку получения добавленной стоимости ПФР вынесли вовне, продолжая жестко ее контролировать.
На конкурсных asset manager’ов Фонда наложили столько ограничений, что сам их выбор и деятельность моментально потеряли для них смысл.
За прошедшие 14 лет в подходах ничего не поменялось, и фарш попытались даже провернуть в обратную сторону, отняв у частных организаторов какие-то отрезки полезного действия.
Почему так произошло?
У государства всегда припасен на этот случай дежурный ответ: бизнес повел себя безответственно и нам ничего не оставалось, как спасать ситуацию.
Действительно, было зафиксировано несколько случаев крупных мошенничеств, говорящих, между прочим, о негерметичности самого механизма управления деньгами в рамках ПФР.
Любому человеку, который хоть чем-нибудь управлял, известно простое правило: невозможно передать ответственность за определенное действие и при этом полностью контролировать его результат.
Частная инициатива сопряжена с рисками и, одновременно, хорошей доходностью. Я не случайно в предыдущий раз очень кратко, буквально рикошетом, коснулся американских проблем. Там больше половины результата, который получают пенсионеры в карман, обеспечивают негосударственные структуры.
При их крушении вы остаетесь у разбитого корыта. Есть страховка, но в целом вы доверяетесь корпорациям.
Какие есть опции? :-)
В общем, только одна – государственная монополия на управление деньгами и сливание их в общий бюджет.
В мире, правда, нет ни одного прецедента успешного управления пенсионными накоплениями исключительно государством в условиях (формально) рыночной экономики.
Тут самое время задаться вопросом: увидим ли мы в скором времени переход всей экономики в государственное русло?
До этого хотелось бы определиться с отношением государства к бизнесу в целом, ибо тут лежит камень преткновения не только пенсионной реформы, а вообще источник большинства постсоветских проблем нашего общества.
Все 2000-е и 2010-е по отношению к «коммерсантам» формировалась двойственная позиция:
С одной стороны его надо всеми силами поддерживать и проедать на этом кучу грантов;
С другой – бизнесмен сам по себе человек ненадежный, предатель народных интересов. Верить ему нельзя и нужно смотреть, чтобы ничего не украл. У него с ростом влияния и количества людей внутри предприятия могут начать
формироваться какие-то мысли о себе и о жизни, не совместимые с его скромным местом в пищевой цепочке. «Непорядок».
Поэтому идеальная форма частного бизнеса для государства – малый. Налоговая база расширяется, социальные обязательства все на гражданах и думать о политических объединениях времени нет.
Несложно видеть, к чему при игре вдолгую ведет такая философия в постсоветской Восточной Европе.
Anonymous
August 22 2018, 16:50:26 UTC 11 months ago
> Первое, что приходит в голову – кого-то ждет понижение средних зарплат в обозримой перспективе
Да можно несильно напрягаться со статистикой.
Клованами на иллюстрациях навеяло)) :
Фокус раз: берется "зарплата" действительно в течение жизни. То есть замешиваем туда всё, от копеечной стипендии 90-00х, до предпенсионных зарплат в период 55-65 лет (или во сколько там будут пенсию назначать в 2030 году), которые у большинства не будут поражать воображение.
Фокус два: ахалай-махалай с зарплатами, полученными в период до 1991 (или 1998) года. Жонглирование коэффициентами пересчета, амнезия по части премиальных, 13-х зарплат, доходов в загранкомандировках, доходов на предприятиях за пределами РСФСР/РФ, доходов в стройотрядах, детских трудовых лагерях и иных нетиповых местах трудоустройства.
Фокус три: тотальный игнор серых и черных зарплат периода 1991-2015. Нет сведений в налоговой и ПФР - пишем в эти годы дырку от бублика.
Парад-алле: вольное обращение с инфляционной индексацией, например с привязкой коэффициента к очень специфической потребительской корзине.
Да хоть сейчас можно такое декларировать.))