Оглавление цикла
Новая эпоха, в которую мы, по самому большому счету, живем и сейчас, начинается именно в 1204 году.
Но прежде чем рассуждать об этом, надо осознать роль Венеции в IV Крестовом походе. Современники понимали эту роль прекрасно. Слово Норвичу.
Венеция завладела лучшей частью имперской территории. По условиям договора с крестоносцами ей отошло три четверти города и империи плюс право свободной торговли в имперских владениях, при этом Геную и Пизу таких Прав лишили. В самом Константинополе Дандоло потребовал целый район, окружавший храм Святой Софии, и земли патриарха, раскинувшиеся до бухты Золотого Рога. Венеции также отошли территории, дававшие ей власть над Средиземноморьем — непрерывная цепь портов, начинавшихся от лагуны и доходивших до Черного моря, включая западное побережье континентальной Греции, Ионические острова, весь Пелопоннес, Эвбею, Наксос и Андрос, Галлиполи, Фракийское побережье, город Адрианополь и, наконец, после непродолжительных переговоров с Бонифацием, крайне важный остров Крит.
И ещё:
...Не остается никаких сомнений в том, что венецианцы, а не французы или фламандцы, и даже не сам Балдуин, являвшийся, по сути, номинальной фигурой, были настоящими победителями в Четвертом крестовом походе. Этой победой они прежде всего были обязаны Энрико Дандоло. С самого начала, со дня, когда четыре года назад на Риальто прибыли франкские послы с просьбой о помощи в своем священном предприятии, он повернул все дело в пользу Венеции. Отвоевал Зару, защитил от нападений Египет и тем самым сохранил коммерческие интересы Венеции в мусульманском мире. Он незаметно направил франкские силы в Константинополь, возложив при этом на них ответственность за принятые решения. В Константинополе его отвага вдохновила первую атаку; талант дипломата способствовал смещению Ангелов, а это позволило захватить город. Благодаря дипломатическим способностям Дандоло был составлен договор, согласно которому Венеция получила больше, чем она могла надеяться, что позволило ей заложить фундамент своей торговой империи. Отказавшись от византийской короны — приняв ее, Дандоло создал бы конституционные проблемы у себя дома и, возможно, разрушил бы республику, — не приняв участия даже в выборном комитете, он понимал, что его влияние на выборы (действовал он через своих авгуров в старом императорском дворце, который временно занял) будет равносильно обретению Венецией большинства голосов, а значит, обеспечит успех его кандидата. Наконец, побуждая франков создать в империи феодальные отношения — такой шаг неминуемо должен был вызвать дробление и разлад и ослабить ее так, чтобы она не помешала венецианской экспансии, — он тем самым вывел Венецию за феодальные рамки. Для слепого девяностолетнего человека это было удивительным достижением.
Но даже и теперь Дандоло было не до отдыха. За пределами столицы греческие подданные империи продолжали сопротивление. Мурцуфла можно было более не опасаться: вскоре после женитьбы он был ослеплен ревнивым тестем, а год или два спустя его взяли в плен франки, доставили в Константинополь и сбросили с высокой колонны в центре города. Но еще один зять Алексея III создал в Никее императорский двор в изгнании, двое Комнинов сделали то же самое в Трапезунде, а в Эпире бастард Ангел объявил себя независимым деспотом. Крестоносцам приходилось отбиваться со всех сторон, и нигде не приходилось им так трудно, как в только что приобретенном Венецией Адрианополе, где сразу после Пасхи 1205 года император Балдуин попал в руки болгар, и старому дожу, сражавшемуся на его стороне, пришлось вывести ослабевшую армию назад, в Константинополь. Неизвестно, был ли Дандоло ранен, но тем не менее через шесть недель он скончался. Его тело, как ни странно, не было отправлено в Венецию, похоронили его в храме Святой Софии. Сейчас можно увидеть его гробницу в галерее над южным проходом.
Энрико Дандоло хорошо послужил своему городу. Удивительно, что венецианцы так и не поставили памятник самому великому дожу.[84] Однако в общеевропейском масштабе он выглядит не лучшим образом. Нельзя сказать, что из-за него крестовые походы заслужили дурную славу, так как еще в предыдущем столетии они вошли в книгу истории христианства как самые черные ее главы. И все же четвертый поход превзошел все предыдущие предательством, лицемерием, жестокостью и алчностью. В XII веке Константинополь был не просто самой великой и богатой столицей мира, но и самой культурной как в интеллектуальном, так и в художественном отношении. Он хранил главное европейское классическое наследие, греческое и римское. Во время разграбления города западная цивилизация пострадала даже больше, чем при нападении в V веке варваров на Рим, больше, чем при поджоге в VII веке знаменитой библиотеки Александрии. Возможно, это была самая большая катастрофа в истории.
В чём же Норвич усматривает катастрофичность последствий IV Крестового похода?
В политическом отношении урон тоже невозможно оценить. Хотя правление латинян на Босфоре длилось менее шестидесяти лет, греческая империя так и не вернула былой мощи и утратила влияние на бывшие владения. При твердом руководстве сильная и процветающая Византия могла бы остановить турецкое нашествие. Однако экономика ее теперь была подорвана, она лишилась части территорий, а потому и не смогла защитить себя от оттоманского нашествия. Ирония судьбы: восточные христиане пятьсот лет вынуждены были страдать от мусульманского ига, а обрекли их на это люди, шедшие под знаменем Святого креста. Людей этих от имени Венецианской республики перевез, вдохновил и повел за собой Энрико Дандоло. Из этой трагедии Венеция извлекла для себя огромную выгоду, однако и она, и ее великолепный старый дож должны нести главную ответственность за разорение мира.
К этом оценкам Норвича - на мой взгляд, совершенно справедливым и искренним - мне почти нечего добавить. Современный читатель, говоря о падении Византии, прежде всего поминает недобрым словом турок и 1453 год. Но в действительности Византия как Империя исчезла с политической карты мира гораздо раньше. Да, грекам удалось на некоторое время восстановить свое государство (при помощи Генуи), но это уже была не Империя, не гегемон Европы, а просто Греция, одна из европейских стран, не оказывавщая особого влияния на судьбы мира. Её-то потом и завоевали турки в 1453 году. В сущности, это был уже всего лишь один Город. Великий город, вечный город. Второй Рим. И всё – никакой империи.
Я добавлю к оценке Норвича несколько соображений религиозного характера. Православная монархия в 1204 году перестали быть самостоятельной политической силой, православие фактически исчезло из Большой политики вплоть до 1812 года. Католичество попыталось заменить собою Православие в качестве ведущей религии Европы, но у него это вышло из рук вон плохо. Оно ославило христианство инквизицией, оно создало питательную почву для протестантизма, утомило Европу религиозными войнами, довело её до религиозного индифферентизма. Именно в 1204 году наступила эта длительная эпоха, которую современные историки делят на два основных этапа, именуемых Возрождение и Просвещение. К середине XVII века христианство вообще перестало восприниматься сильными мира сего всерьез. Потому что Православия они не видели, а католичество и протестантизм вызывали у них лишь иронию. Устранение христианства из политической жизни человечества – главный конечный результат 1204 года, его духовный смысл.
Теперь попробуем окинуть взглядом Европу того времени в целом и попытаться осмыслить происходившие там в это время события. Венецианцы взяли Царьград (1204) руками французов, и начало XIII века – это время, когда Франция пользовалась (конечно, в разумных пределах) благорасположением Венеции. А экономический, политический, да и нравственный вес Венеции в эти годы был фантастически высок.
Как же это отразилось на политических событиях тех десятилетий?
Попробуем их перечислить.
У меня есть основания подозревать, что именно Венеция (которая была до 1024 года субгегемоном, возглавляющим всемирное противостояние тогдашнему гегемону – Византии) в XI-XII веках поддерживала катаров – хотя бы как полезную (для Венеции) религиозную оппозицию внутри Византии. Основная база катаров была, естественно, не в Византии, а в Северной Италии и Южной Франции. Катаров Южной Франции называют обычно Альбигойцами. После взятия Константинополя катары стали Венеции не нужны, а Франция сделалась (пусть временным, но) союзником Венеции. Вся эта конспирология проявилась на исторической сцене таким образом. В 1209 – 1229 годах произошел ряд событий, известных как Альбигойские войны. Был объявлен Крестовый поход против еретиков и альбигойцы были жестоко истреблены. В 1229 году Альбигойские войны завершились Парижским договором. Лангедока был аннексирован французами. Прованс стал частью Франции.
https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/0/07/LouisIX_RaymondVII.jpg
В это же время (как раз в связи с альбигойскими делами) и была учреждена инквизиция, так и оставшаяся на века "исторической физиономией" Католической церкви.
С мое точки зрения, Альбигойские войны являются одним из многочисленных периферийных последствий взятия венецианцами Константинополя. В целом, это было время религиозного одушевления в католическом мире. Победа над православными «схизматиками» воспринималась здесь как торжество Истины. Одним из проявлений этого одушевления стал в 1212 году печально известный Крестовый поход детей. У французского пастушка Стефана из Клуа случилось видение: ему явился некто в образе белого монаха, представился Иисусом и велел встать во главе нового Крестового похода, в котором приняли бы участие лишь дети, дабы без оружия освободить Иерусалим при помощи одной лишь молитвы. Собравшиеся на это мероприятие юноши и дети дошли до Марселя. Там два купца Гуго Ферреус и Уильям Поркус посадили их на корабли и отвезли в Алжир, где продали в рабство.
В общих чертах роль папства в начале XIII века Сомерсет Бейтман в своей замечательной книге «Симон де Монфор» описывает такими словами:
Начало тринадцатого столетия застало на престоле Св. Петра Иннокентия III, который провозгласил себя главой не только Вселенской Церкви, но и всего мира. Вместо звания наместника Св. Петра он принял титул наместника Христа. Это заявление не ограничилось словами. Когда Педро II Арагонский короновался в Риме в 1204 году, он принес Папе оммаж, как вассал и данник Св. Петра. Этот Папа наложил интердикт на Францию и Англию, заставив короля Франции помириться со своей женой, отлучил от Церкви английского короля и передал его королевство сыну французского монарха. После того как он добился повиновения Иоанна, который уступил свою корону папскому легату, тот получил ее назад, но уже как вассал Папы. Затем Папа направил свой курс против баронов и запретил Филиппу Французскому позволять своему сыну досаждать королю Англии. Возможно, все тот же Папа, чей властный голос достиг даже удаленных уголков Европы, сумел найти время и записать гимны: «Снизойди, Святой Дух, снизойди» и «У креста она продолжает стоять». Порой действия людей сочетаются весьма причудливым образом.
Вмешательство со стороны Папы в светские дела — характерная черта XIII в. Вселенская Церковь и мировая империя включали в себя одни и те же составляющие, но смотрели на них с совершенно разных позиций. Когда лидеры двух сил пришли к противоречию, Папа использовал против императора все имеющиеся в его арсенале средства, и земные и духовные. Как сюзерен он заявлял свои права на контроль за управлением Англии, как Папа — требовал с нее доходы со своих бенефициев и церковные годовые сборы. С какой стороны ни посмотри, его связь с Англией во время правления Генриха III была очень тесной. В результате яркой чертой его правления стало противостояние папским притязаниям и требованиям.
Но поскольку наша основная тема – Столетняя война, уделим наибольшее внимание отношениям Франции с Англией. Англия того времени – это «медвежий угол» Европы, находящийся на максимальном удалении от Италии, Греции и других Европейских центров той далекой эпохи. И если мы обнаружим корреляцию между событиями в этом медвежьем углу и событиями в Италии, это будет прекрасной иллюстрацией той истины, что именно Италия была в то время подлинным Центром Европы, вокруг которой вертелась европейская политика XIII-XV веков.
Так выглядит историческая сцена XIII века с точки зрения англичанина. Попробуем взглянуть на неё с обратной стороны, из-за кулис. Как мне кажется, возвышение папства и усиление Франции в начале XIII века - это два взаимосвязанных процесса, причина которых в том, что Венеция, уничтожившая православную империю руками французов, оказалась в тот момент в союзе с папством. Это союз был ситуативным, он не носил стратегического характера, но даже временный союз с гегемоном дал и папству, и Франции мощный толчок.
Именно французы выступают ударным инструментом Венеции против Царьграда. Они не просто берут Константинополь, они после взятия Города ещё несколько десятилетий усердно борются с сопротивлением греков, подавляя их бесконечные мятежи и протесты, в то время как Венеция наслаждается своим безмятежным «нейтралитетом», пожиная мирные плоды этой кровопролитной борьбы. Венеции в этот период важно поддерживать дружеские отношения как с Францией, так и с папством, которое обеспечивает Венецию религиощным обоснованием её геополитических запросов.
Французы делают самую трудную и грязную работу, но они не остаются без своей награды. У них появляется возможность наконец разобраться с Англией, вытеснив её из её континентальных владений. Конечно, главное здесь другое: Венеция при помощи Франции начинает наступление на Запад Европы, на территории, которыми она раньше мало интересовалась. Но французскому королю это подается как забота о его, французского короля, блестящих перспективах. Как бы то ни было, я убежден, что именно от 1204 года, года падения Царьграда, по логике вещей, и надо бы отсчитывать начало трехсотлетней "Столетней войны".
А было так.
Прежде всего, немедленно, том же злосчастном 1204 году Франция отняла у Англии Нормандию, вотчину английского короля (напомню, что Вильгельм Завоеватель изначально был герцогом именно Нормандии). В 1205 году Франция завоевала Турень и Анжу.
В этот момент истории Венеция отнюдь не в оппозиции к Риму. Напротив, сейчас она выступает как авангард католического мира в момент его величайшего исторического торжества: сокрушена Православная Империя, старый гегемон, вокруг которого вращалась европейская история V-XII веков. Европейцы за много веков этой гегемонии привыкли ненавидеть коварных всесильных греков так же, как сегодня они мало-помалу приучаются ненавидеть США (современный гегемон). В XI веке они обрели свою собственную религию (католичество), дающую им духовный противовес, психологически помогающий противостоять Византии. (Роль Венеции в Великой Схизме 1053 года между Римом и Царьградом – это отдельная и особо важная тема!) И вот наконец победа! Старый хищник повержен, и повергшая его Венеция находится на вершине своей популярности.
Папство ПОКА всецело поддерживает её начинания.
Вот как это отражается на истории Англии.
В 1205 году вспыхивает конфликт между папой Римским Иннокентием и королем Англии Иоанном Безземельным выборов архиепископа Кентерберийского. В 1206 году Иоанн Безземельный официально уступает Нормандию, Мэн, Турень и Анжу. В 1207 году епископа Кентерберийского выбирают в соответствии с волей папы Иннокентия. Английский король делает попытки сопротивляться. В 1208 году папа налагает на Англию интердикт (запрещены Богослужения). В 1209 году Папа отлучает короля Иоанна Безземельного от церкви. В 1211 – 1213 в Англии начинается смута, складывается феодальная коалиция против короля. В 1212 году Иоанна Безземельного отлучают от церкви вторично, а его подданных освобождают от присяги. В 1213 году Английский король Иоанн капитулирует и признает вассальную зависимость Англии от папы. В 1214 Англия и Франция заключают в Шеноне договор, согласно которому Англия окончательно отказывается от Анжу, Мэна, Турени, Пуату, сохраняя за собой на континенте только Аквитанию.
Басовская сообщает следующие подробности этих событий, касающиеся истории Фландрии:
В начале 1213 г. во Франции был собран большой флот для вторжения в Англию, у английских берегов произошли частные военные столкновения. В этот момент граф Фландрский Ферран объявил, что он отказывается воевать в Англии, так как он «союзник английского короля»… Здесь сказали свое веское самостоятельное слово фландрские горожане: жители Ипра и Сент-Омера поклялись в преданности Иоанну Безземельному… «И если французский король или кто-то другой запретит нам торговать в ваших землях, – писали английскому королю горожане Ипра, – мы это не выполним». Члены городского совета Сент-Омера от имени жителей города обещали «остаться верными людьми и добрыми друзьями» английского короля, служить и помогать ему всеми возможными средствами, выступить против любого, кто причинит ему зло и т. п. Письмо заканчивается той же фразой, что и послание горожан Ипра, – то есть в нем также проявляется торгово-экономическая основа растущей приверженности фландрских городов «дружбе» с Англией.
Фландрские города того времени – как и Англия – часть торговой сети, охватывавшей города Севера Европы (в числе которых и Новгород), оформленной в 1241 году как Ганзейский союз. Венеция слишком долго была обращена лицом на Восток, не придавая должного значения Западной Европе, которая была в Средние века захудалой провинцией на краю света. Но Франция - ближайший сосед Италии на Западе, и начинать освоение новых территорий естественно именно с неё. Тем более, что в этот исторический момент Франция – военный союзник Венеции против Византии (хотя в конечном итоге Франция, как мы знаем, останется под контролем Генуи). Всё логично. С точки зрения Басовской, суть происходящего – конфликт между двумя ветками Анжуйского дома, французскими Капетингами и английскими Плантагенетами. Фландрия тут играет второстепенную роль:
Филиппу II (Франция) пришлось начать войну против Иоанна Безземельного весной 1213 г. с вторжения во Фландрию.
Лично я думаю, что самостоятельную роль городов Фландрии Басовская недооценивает. Не говоря уже о роли итальянских агентов в этом конфликте. В действительности Фландрия была гораздо важнее для итальянцев, чем Англия. Там были богатые города и большие торговые интересы. А Англия тогда с их точки зрения не более чем прилагалась к Фландрии как источник овечьей шерсти. Басовская:
Французские войска, поддержанные у побережья флотом, захватили значительную часть графства, но были быстро изгнаны с помощью подоспевших английских войск. Фландрия боролась за свою независимость, так давно и постоянно лавируя между Англией и Францией, что это привело наконец к непосредственному столкновению между ними на ее территории.
На мой взгляд, это происходит не просто просто «наконец». Всё произошло как раз вовремя, вскоре после переломного 1204 года. Смена гегемона – начало коренной перестройки всей системы международных отношений. Города Фландрии использовали Англию как противовес Франции, и все эти военные действия были в первую очередь направлены именно на захват французами Фландрии. Потому что Фландрия была в сфере интересов Генуи, а Францией в этот момент манипулировала её временная союзница - Венеция. (Быть в «союзе» с венецианцами – это вообще особая стихия бытия, о которой я буду ещё говорить особо.) Пока, на этом этапе противостояния, Англия взяла верх, и атака французов была отбита.
Стремясь развить военный успех, Иоанн Безземельный (Англия) приготовился к вторжению во Францию. Момент казался особенно благоприятным, потому что французский флот был разбит, и успех кампании выглядел вполне реальным.
Но от Венеции так просто не отделаешься:
Но здесь сказались политические последствия его конфликта с папой, который провозгласил Иоанна Безземельного низложенным, а войну против него – крестовым походом. Это было могучее оружие в руках внутренней оппозиции. В ответ на призыв короля к войне во Франции бароны потребовали, чтобы он поклялся отказаться от «тирании». Внутриполитические и международные проблемы выступали в нерасторжимом единстве.
Википедия:
Когда папа освободил подданных Джона Безземельного от присяги и предложил Филиппу Августу организовать крестовый поход в Англию, тот созвал собрание знати в Суассоне и объявил, что намерен добиваться английской короны для своего сына Людовика (апрель 1213 года). Последний обладал формальными правами на Англию как муж внучки Генриха II (Бланки Кастильской) и имел сторонников на острове. Был собран огромный флот для высадки, но накануне его отплытия Джон смог примириться с папой. Иннокентий III запретил Филиппу Августу вторгаться в Англию. Тогда королевские войска пошли на Фландрию.
Басовская:
Иоанну Безземельному пришлось капитулировать перед папой. Таким путем он предотвратил, а точнее, отсрочил гражданскую войну, но еще больше уронил свой авторитет. Как известно, условием примирения английского короля с Иннокентием III было признание папы сюзереном Англии. В октябре 1213 г. Иоанн передал «матери-церкви, апостолам Петру и Павлу и господину нашему папе Иннокентию Третьему все королевство Англию и Ирландию со всеми правами и владениями при условии освобождения от грехов как для живых, так и для умерших». Широкое недовольство в Англии показало, что папское отпущение было слабым утешением по сравнению с уроном, нанесенным престижу королевской власти, в свое время высоко поднятому Генрихом II и Ричардом I. К тому же Англия отныне должна была уплачивать в папский карман, помимо «денария святого Петра», тысячу фунтов стерлингов в год.
Пытаясь отстоять свои позиции во Фландрии, некто сколачивает против Франции, подпавшей под влияние Венеции, целую международную коалицию, задействуя все имеющиеся рычаги:
В 1214 г. против Филиппа II Августа выступила коалиция, созданная Иоанном. В нее вошли германский император Оттон IV, граф Ферран Фландрский, граф Булонский. Это было второе после событий 1173 г. действенное вторжение международных сил в развитие англо-французских отношений. В 70-х гг. XII в. французская монархия выступила против Генриха Плантагенета, опираясь на поддержку европейских правителей, которые опасались его дальнейшего усиления… Наиболее серьезные основания для участия в антифранцузской коалиции были у Фландрии. Политика Филиппа II Августа по отношению к этому фактически независимому графству с 90-х гг. XII в. была откровенно жесткой, не оставляющей сомнений в намерении короля включить Фландрию в число административно подчиненных территорий.
Решающая битва произошла 27 июля 1214 г. в болотистой местности близ селения Бувин. Неистовое противоборство закончилось явной победой Франции. Сражение при Бувине было очередной и, пожалуй, наиболее яркой точкой пересечения англо-французских противоречий и традиционной линии борьбы империи и папства.
Бувинское поражение было тяжелым ударом по самостоятельности Фландрии. Участники битвы хорошо понимали, что они сражаются именно за это, а не за короля Иоанна или императора Оттона... Железная рука Филиппа II Августа заставила жителей Фландрии ощутить это достаточно рано. Победа при Бувине дала французскому королю возможность для очередного усиления политического давления на непокорное графство: граф Фландрский отправлен в заключение в Париж, срыты укрепления нескольких крупных городов, наложен запрет на сооружение новых укреплений, затребованы заложники из наиболее значительных городских общин.
В тюрьме оказался также граф Булонский; практически оборвалась политическая карьера Оттона IV, окончившего свои дни в Брауншвейге в качестве частного лица. Из всех участников коалиции английский король непосредственно после Бувина понес наименьший ущерб. Заключенное 18 сентября 1214 г. англо-французское перемирие носило достаточно нейтральный характер… После разгрома Фландрии в начале XIII века она пока была вынуждена сохранять позицию верного вассала Франции.
Это взгляд Басовской. У меня же битва при Бувине вызывает более сложные ассоциации.
Прежде всего, разбираясь в логике событий XIII-XV веков, я как правило обнаруживаю, что Франция играет роль противовеса гегемону Венеции, работает на субгегемона (Геную, потом Милан), в то время как Германская Империя как правило служит интересам Венеции. Об этом мы будем подробно говорить позже.)
Хорошо, пусть необыкновенное усиление Венеции в 1204 году может быть достаточным объяснением того факта, что контроль над королем Франции временно переходит к Венеции. Но каким образом и за счет чего вдруг Император оказывается в стане её противников?! Почему это вдруг он выступает против Франции, которая в этот момент тоже работает на Венецию, отжимая у кого-то города Фландрии? Что это за хитроумная интрига?
Но на самом деле никакой сложности тут нет. Оказывается, в этот момент в Империи имелось ДВА конкурирующих императора. Википедия:
В сентябре 1211 года германские князья провозгласили императором Фридриха II Гогенштауфена. В борьбе с Оттоном IV он опирался на поддержку короля Франции Филиппа Второго Августа. В 1214 году Оттон был разбит в битве при Бувине и фактически потерял власть
Поскольку Оттон IV де-факто действовал в интересах противников Венеции, то можно предположить, что, следовательно, его конкурент на звание императора Фридрих II Гогенштауфен фактически был агентом Венеции. В следующей главе я покажу, что именно так оно и было. Итак, в Империи в то время имела место конкурентная борьба двух императоров. И это не может означать ничего иного как отчаянную попытку кого-то перехватить у Венеции не больше не меньше как контроль над Империей!
Ещё раз. Во время битвы при Бувине Англия и Фландрия были в сфере влияния противников Венеции, что логично: ведь в предыдущую эпоху основной интерес Венеции был на Востоке, где у неё происходила титаническая подковёрная борьба (с Пизой! - updated) за обладание её возлюбленным батюшкой – Царьградом. Византийское наследство было столь велико, отцеубийство сулило такие выгоды, что Венеция должна была сосредоточить на том участке борьбы все имеющиеся у неё резервы. А кто-то тем временем спокойно хозяйничал на Севере, контролировал Англию, создавал Ганзу, потихоньку прибирал к рукам Новгород.
Значит, победа французов при Бувине – это победа Венеции над кем-то на одном из периферийных фронтов. И в следующей главе я покажу, что кому-то эта победа обошлась очень дорого: Фридрих II Гогенштауфен, пришедши ко власти в Империи, надолго занял силы конкурентов Венеции в Северной Италии кровавой и бессмысленной войной, в которой Венеция с удовольствием соблюдала «нейтралитет».
Однако Фридриху II Гогенштауфену нужен был срок, чтобы войти при поддержке гегемона в настоящую силу. И у кого-то оставалось время (лет 20), пока Италия не увязнет в борьбе с Императором. За это время надо было успеть причинить Венеции максимальный вред. А Венеция времени не теряла.
В 1215 году в Англии произошло восстание баронов, они вступили в Лондон, была принята "Великая хартия вольностей"... Бунтовавшие против Джона Безземельного бароны в 1215 году пригласили Людовика занять английский престол. Занимая после Бувина очень сильные позиции на континенте, Филипп Август решил попытаться сделать сына королём Англии... В декабре 1215 года авангард Людовика высадился в Кенте; после первых успехов появился в Англии и сам принц, 26 мая 1216 года провозглашённый в Лондоне королём Англии (но не коронованный).
Остается только удивляться, почему эти события не относят к "Столетней войне". Французский принц провозглашен в Лондоне королем Англии! Ничего себе? Почему об этом не рассказывают в школе?
Людовику удалось установить свой контроль над всей восточной частью королевства. Но его положение заметно ухудшилось после внезапной смерти Джона Безземельного, личной непопулярности которого Людовик был обязан своими победами (октябрь 1216 года). Малолетний сын Джона Генрих III получил поддержку значительной части баронов и нового папы, Гонория III, который наложил интердикт на мятежников.
Басовская говорит об этом так:
Изменения в обстановку внесло обстоятельство неожиданное и достаточно случайное. В ночь на 19 октября 1216 года умер Иоанн Безземельный. Это было, как ни парадоксально, лучшее, что он мог сделать в тот момент для своего королевства. Законным наследником стал девятилетний сын Иоанна Генрих (1207—1272), коронованный через десять дней после кончины короля. Не существовало каких-либо оснований для сомнений в его правах.
Не могу не высказать подозрение, что смерть Иоанна Безземельного была не столь уж неожиданной и случайной, как может показаться на первый взгляд. Скорее всего, добрые люди помогли ему сделать «лучшее, что он мог сделать в тот момент для своего королевства». Борьба за всяческую (например, баронскую) демократию и организация всевозможных освободительных революций - это характерный венецианский стиль.
Продолжение:
(Продолжение) Венеция в главе католического мира (1216-1235)
palaman о Столетней войне
May 9 2015, 21:40:32 UTC 4 years ago
October 23 2015, 15:39:13 UTC 3 years ago
October 23 2015, 17:14:01 UTC 3 years ago
Вполне возможно. Но последствия этого завоевания были гораздо более глобальными. В сущности, это один из главных поворотных моментов в истории Европы. Ну, и Венеции в частности. Век XIII стал веком Венеции.
October 23 2015, 16:22:45 UTC 3 years ago Edited: October 23 2015, 16:31:27 UTC
Напрашивается мысль, что орел означает континенальные империи, а лев - морские. Знаком Генуи был грифон, крылатый лев с головой орла.
Венецианцы в конце концов нашли место, которое можно оборонять при помощи одного только флота - Британские острова. От них там пошла кембриджская либеральная традиция. Оксфордская консервативная традиция пошла там от тамплиеров, котроые были к моменту гонений на орден в союзе с венецианцами.