Герой двух миров и моравское узилище

                                                                                         Я сумел всех построить в один ряд. Кроме Лафайeта.

                                                                                                        Наполеон Бонапарт на острове св. Елены.

  Лафайeт с группой офицеров пересёк бельгийскую границу. Он намеревался добраться до одного из голландских портов и уехать в Америку. Это был разумный план. Именно так поступил Талейран, на время ставший американским торговцем недвижимостью. Во Франции в ту пору происходили страшные вещи. В сентябре 1792 года начались массовые убийства аристократов и священников. За несколько дней погибли полторы тысячи человек (надругательство, совершённое над телом принцессы де Ламбаль, не поддаётся описанию).

  Потом казнили короля (среди голосовавших за его смерть был и Филипп Эгалите), а за ним и королеву. Окончательно потерявший человеческий облик Марат призывал чернь: "Вешайте, вешайте, друзья мои!" Заколовшая его Шарлотта Корде сказала на суде, что убила одного, дабы спасти сто тысяч человек. Как это водится у революционеров, после захвата власти разгорелась схватка пауков в банке. Наиболее эффективным социопатом оказался Робеспьер, отправивший на эшафот и Дантона, и Демулена. Идя на смерть, Дантон матерился, а Демулен плакал. Робеспьер установил режим террора. Bыяснилось, что всё, происходившее ранее, было ещё не террором, а лишь прелюдией к нему.

Слева: Мария-Антуанетта, королева Франции. В 1791-92 годах Париж заполонили порнографические брошюры, рассказывавшие о её не имевшей места в действительности связи с Лафайeтом. Справа: принцесса де Ламбаль, которую фантазия порнографов сделала любовницей королевы. Её зверское убийство стало символом ужасов революционного террора.

Военное счастье между тем повернулось к Франции. Первую победу над коалиционными войсками французы одержали в артиллерийской дуэли при Вальми. В этом сражении они впервые применили новый тип ядрa, разработанный автором "Опасных связей" Шодерло де Лакло (по основной специальности он был артиллерийским офицером). Победитель от Вальми генерал Дюмурье вскоре оказался замешан в заговоре. Когда четверо комисcаров Конвента и военный министр приехали на фронт с целью арестовать Дюмурье, он сам взял их всех в плен и ушёл к австрийцам.

Вместе с ним ушёл и герцог Шартрский Луи-Филипп, сын Филиппа Эгалите. После этого Эгалите арестовали и приговорили к смерти. Перед казнью он потребовал две бутылки шампанского и взошёл на эшафот, отпуская остроты. Кто-то из роялистов сказал, что герцог Орлеанский жил, как собака, но умер, как потомок Генриха IV. Наконец, после очередного переворота казнили и самого Робеспьера. Его могилу украсила надпись: "Прохожий, не печалься надо мной. Ты был бы мёртв, когда б я был живой".

Обо всём этом Лафайeт узнавал опосредованно и с опозданием. У Рошфора его задержал австрийский патруль.  Героя двух миров допрашивали герцог Конде, герцог Брауншвейгский, эрцгерцог Карл. Личность такого масштаба интересовала всех участников коалиции - французских эмигрантов, Пруссию, Австрию. Его перевозили из Люксембурга в Брюссель, из Брюсселя в Магдебург, из Магдебурга в Нису. Так прошло более полутора лет, большую часть из которых он был пленником пруссаков. Положение пленника не препятствовало Лафайeту публиковать в немецких журналах статьи, в которых он отстаивал свои политические взгляды. Наконец, в мае 1794 года Пруссия передала маркиза Австрии, обязавшейся перед союзниками не выпускать его на волю.

"Будь проклята ты, Колыма, что прозвана чёрной планетой". Есть люди, от которых даже в дни невзгод не отворачивается Фортуна. Никому не следует зарекаться ни от сумы, ни от тюрьмы. Но если человек родился под счастливой звездой, тюрьма его оказывается расположенной не посреди ледяных пустынь, а в благослoвенном краю виноградников. Австрийцы отправили Лафайeта в Моравию. В Оломоуце уже содержались пленные французы - сданные Дюмурье  комисcары и министр, а также почтмейстер Друэ, который опознал и выдал Людовика XVI, пытавшегося выехать из Франции с документами на чужое имя.

  Не спрашивайте, почему я так люблю Оломоуц. Просто приезжайте и тоже влюбляйтесь в него.

Впоследствии герой двух миров любил называть себя узником Ольмюца. Воображение его поклонников пронесло через века образ страшной габсбургской темницы, в которой томились французские и польские патриоты. В реале место заключения Лафайeта было ничуть не страшнее пресловутой Бастилии, в которой одни заключённые пребывали со своими слугами, другие - с любимыми домашними животными, а третьи - в окружении своих книг. Например, маркиз де Сад в Бастилии располагал библиотекой, насчитывавшей свыше ста тридцати томов. (Жаль, что его выпустили на свободу за неделю до штурма  крепости. Если бы королевская власть не поторопилась, крёстного отца садизма освободила бы революция, и это было бы лучшей аллегорией произошедшего во Франции в 1789 году.)

Что касается маркиза Лафайeта, то он сидел отнюдь не в крепости. Крепостью с 1756 был сам Оломоуц, в чём имел возможность убедиться Фридрих Великий, войска которого во время Семилетней войны так и не смогли взять город. Но Лафайeта австрийцы поместили в здание бывшей иезуитской школы, во время реформ Иосифа II превращённой в казармы. Часть казарм использовалась для содержания пленных. Здание это сохранилось и совсем не изменилось с XVIII века (сейчас в нём находится военный архив). Лафайeт занимал двухкомнатную камеру (площадь одной комнаты - около 30 кв. метров, высота потолков - 3,5 метра) и его содержание обходилось казне в 6 золотых в день.

Здание бывшей иезуитской школы на бывшей Марианской площади (ныне - площадь Республики) в Оломоуце. Лафайeт занимал две комнаты на первом этаже.

Местонахождение французов утаивалось, поэтому имён у узников не было. Они проходили по спискам под номерами (Лафайeт был узником номер два). Существовало несколько категорий заключённых, на их питание расходовались разные суммы. Режим содержания Лафайeта предусматривал прогулки через день. Его вывозили в карете примерно за милю от города, и он мог провести час или два на природе. Маркизу были разрешены книги и газеты.

Говорят, идея устроить Лафайeту побег исходила от Жермен де Сталь, известной писательницы и интриганки, некоторое время бывшей любовницей Талейрана. Впрочем, как мы вскоре убедимся, эта мысль посещала и других людей по обе стороны Атлантики. Сначала никто не знал, где находится герой двух миров, поэтому его искали в Пруссии. Среди тех, кто отправился на поиски героя, был доктор Юстус Эрих Больман - живший в Лондоне немец из Ганновера. Доктор Больман был предприимчивым человеком, прославившимся тем, что во время якобинского террора ему удалось тайно вывезти из Парижа одного из любовников мадам де Сталь - графа Нарбонна.

В Силезии до Больмана дошли слухи, что какие-то французы пребывают в Оломоуце. Он приехал в город, познакомился со штабным врачом Гaберлейном и как-то за ужином сказал ему без обиняков: "Раз уж вы заботитесь о здоровье Лафайeта, будьте добры, передайте ему эту книгу". Гaберлейн был просвещённым человеком, часто коротавшим время беседами с героем двух миров (они разговаривали на латыни - Лафайeт не знал немецкого, а Гaберлейн - французского). Врач охотно передал заключённому книгу, между строк которой невидимыми чернилами был изложен план побега. Потом Больман и Лафайeт обменялись ещё несколькими записками.

Другим  важным человеком, с которым Больман завёл знакомство в Оломоуце, был граф Ян Непомук Митровский - секретарь научного общества, любитель минералогии и пропагандист прививок против оспы, либерал и масон. Он сочувствовал борьбе американских колонистов за свободу и восхищался Лафайeтом

Больман выехал в Вену, где с дипломатической миссией находился Джон Джей, один из отцов-основателей США. Джей был первым председателем Верховного суда и вторым министром иностранных дел, а после упразднения этого поста - первым государственным секретарём Соединённых Штатов. И личным другом Лафайeта.

Больман познакомился как с самим Джеем, так и с одним из сопровождавших его людей - Френсисом К. Юджером. B войне за независимость принимали участие пятеро братьев Юджеров из Южной Каролины. Один из них, майoр Бенджамин Юджер, близко подружился с Лафайeтом. У майoра был сын, Фрэнки. Говорят, он ещё пяти- или шестилетним мальчишкой так привязался к маркизу, что бегал за ним, как собачка. Теперь Фрэнку было двадцать два, и он приехал в Австрию, чтобы спасти кумира своего детства.  

Слева: граф Ян Непомук Митровский, просвещённый человек из Моравии. Справа: Френсис Кинлок Юджер, проживший долгую жизнь и ставший генералом американской армии. Увы, я не  нашёл его изображений в молодые годы. О том, каким Фрэнк Юджер был в двадцать два, приходится судить по портрету, на котором он изображён в зрелом возрасте.

   Доктор Юстус Эрих Больман. К сожалению, его портретов в более подходящем формате я тоже не смог найти.

Больман и Юджер купили двух лошадей, одну из которых приучили возить двух ездоков сразу. Этим конём они предполагали воспользоваться сами. Второй предназначался для героя двух миров. 6 ноября 1794 года немецкий доктор и молодой американец добрались до Оломоуца. 8 ноября они осуществили операцию по освобождению героя двух миров.

Километрах в двадцати от Оломоуца находился населённый пункт, в то время называвшийся по-немецки Гоф, а ныне носящий чешское имя Дворце. В Гофе стояла наготове запряжённая свежими лошадьми карета, в которой Лафайeта ожидал слуга с запасом денег, продуктов и одежды. Во время прогулки, на которую тюремщики вывезли Лафайeта за город, Больман и Юджер напали на конвой и отбили героя двух миров (судя по описаниям, их потасовка со стражей выглядела скорее комически, чем героически).

"Get to Hof!" - закричал Больман по-английски - "Езжайте в Гоф!". "Get off," - расслышал Лафайeт ("езжайте прямо"). Он мчался по дороге на Крнов, пока не загнал лошадь (чтобы попасть в Гоф, нужно было свернуть направо). Между тем выяснилось, что в суматохе ему по ошибке достался конь, наученный возить двух седоков. Вторая лошадь ничего подобного не умела и несколько раз сбросила освободителей маркиза. Амeриканец уступил коня немцу, а сам вызвался идти пешком, чтобы отвлечь погоню на себя.

Юджера задержали первым. Больману удалось покинуть австрийские владения, его арестовали уже в Пруссии. Лафайeта поймали в приграничной деревне, где он предлагал местным крестьянам деньги за переход через границу. Деревенский староста Рихтер получил медаль за его поимку.

Комендант оломоуцкой крепости граф Арко пообещал Лафайeту повесить Больмана и Юджера прямо перед окнами его камеры. Однако эмоции эмоциями, а старорежимное правосудие есть старорежимнoe правосудие. Больмана суд приговорил к четырём неделям тюрьмы с двумя постными днями в неделю и к исправительным работам. Юджера - к такому же сроку, но без поста.

Оба подали апелляцию. Апелляционный суд отменил исправительные работы и сократил сроки обоих до 14 дней (Больману вместо двух оставили один постный день в неделю). Кроме того, они заплатили судебные издержки в сумме 453 золотых.

Когда после освобождения их спросили о причинах проявленного судом милосердия, Юджер заявил, что дело было во взятке. Больман же добавил, что имело место вмешательство друзей, которых он не желает называть. Нет никаких сомнений, что неназванным другом был граф Митровский. Председателя апелляционного суда звали Ян Кржтитель Митровский, и он приходился Яну Непомуку Митровскому кузеном.

Лафайeт не был никак наказан за побег - считалось, что стремление к свободе естественно для каждого человека. Однако его судили за захват оружия конвоиров и приговорили к трём месяцам кандалов. С формулировкой "если не будет возражать император". Император возражал, и Лафайeт не носил кандалы ни единого дня, так что его наказание ограничилось выносом мебели из камеры и запретом чтения прессы (нелегально поставлять маркизу газеты стал граф Митровский).

Оломоуцкий узник Лафайeт на картине американского художника Томпкинса Гаррисона Маттесона. Кандалы и прочие детали являются плодом фантазии автора.

Между тем во Франции людей казнили по любому поводу, в том числе - за имя. Семья де Ноайль, из которой происходила жена Лафайeта Адриена, пострадала очень сильно. Саму Адриену спасло заступничество американского посла, но её старшая  сестра, мать и бабушка закончили свои дни на гильотине. Кузен Адриены виконт де Ноайль, по предложению которого в 1789 году были отменены феодальные титулы и привилегии, спасся в эмиграции. Он вернулся во Францию только при Наполеоне, служил во флоте и погиб в бою с англичанами где-то у берегов Гаити.

Адриена Лафайeт сидела в тюрьме во Франции в гораздо худших условиях, чем её муж в Оломоуце. Когда её наконец выпустили, американское правительство выделило ей воспомоществование в сумме сто тысяч ливров. Посол во Франции Монро (будущий президент США) выдал ей паспорт на имя гражданки штата Коннектикут дю Мотье, что было не так уж далеко от истины - почётным гражданством этого штата обладал Лафайeт. Американцы надеялись, что вся семья героя приедет в Штаты. Однако Адриена отправила за океан только своего сына Жоржа-Вашингтона (его воспитывал Джордж Вашингтон). Сама же она с обеими дочерьми, Анастасией и Вирджинией, направилась в Австрию, где с использованием старых связей де Ноайлей добилась встречи с императором.

Адриена испросила у Франца I позволения разделить судьбу своего мужа. 24 октября 1795 года двери камеры Лафайeта распахнулись, и в лучах света ему явились жена и дочери. Следующие два года они провели в бывшей иезуитской школе вместе. По всему свету между тем развернулсь кампания за освобождение героя двух миров -  в ней участвовали французские эмигранты, британская пресса и американское правительство. Президент Вашингтон написал императору письмо в защиту Лафайeта, на которое Франц не счёл нужным ответить.

Боги войны по-прежнему стояли при французах, и в 1797 году войска Бонапарта оказались в 150 километрах от Вены. Австрия была вынуждена заключить мир. Одним из его условий было освобождение всех французских пленных. 19 сентября Лафайeт покинул Оломоуц как свободный человек. Во Франции за ним по-прежнему сохранялся статус врага республики, и он на некоторе время поселился в Дании, где у одной из тёть Адриены был замок. Позже к ним приехала дама, долгие годы занимавшая в сердце героя двух миров особое место - Аделаида де Симьян. Адриена никогда не ревновала. Со временем она даже подружилась с Аделаидой.

В 1800 Лафайeт наконец был официально реабилитирован и впервые встретился с Наполеоном Бонапартом. Первый консул предложил герою пост сенатора, но тот ответил, что не хочет заниматься политикой, а предпочитает жизнь частного лица. Лафайeты поселились в замке Гранж-Блено, унаследованном Адриеной после гибели её родственников.

                       Замок Гранж-Блено, в котором Лафайeт жил с 1800 по 1834 год

В 1802 году Бонапарт провёл плебисцит о своём избрании пожизненным консулом. Три миллиона шестьсот тысяч французов проголосовали за, девять тысяч - против. Среди этих девяти тысяч был и гражданин Лафайeт, не прeминувший письменно уведомить Наполеона о своём волеизъявлении. После этого он перестал существовать для Узурпатора. Их следующая встреча состоялась только через тринадцать лет, когда во время Ста дней ищущий любoй опоры Наполеон предложил Лафайeту титул пэра Франции. Герой двуx миров снова отказался.

Но между этими двумя отказами ему довелось отклонить ещё одно предложение, на этот раз исходившее от американцев.

В 1803 году Франция за 15 миллионов долларов продала Соединённым Штатам свои североамериканские владения, в то время носившие общее название Луизиана - невероятных 900 000 квадратных миль. Территория США увеличилась вдвое (Cами американцы были готовы заплатить вполне сопоставимую сумму за Флориду и даже за один только Новый Орлеан. Фактически французы сделали им самый щедрый подарок во всемирной истории). Конгресс выделил  Лафайeту 12 000 моргов луизианской земли - это более 6 000 гектаров.

Президент Томас Джефферсон предложил ему стать губернатором всей Луизианы -  гигантской, почти неосвоенной территории. Однако Лафайeт и на этот раз предпочёл остаться частным лицом. В последующие полвека удачное приобретение было поделено на штаты Луизиана, Арканзас, Канзас, Айoва, Северная Дакота, Южная Дакота, Небраска...

-

      Увеличение территории США в результате покупки французской Луизианы.

Лафайeт тем временем вёл образ жизни человека-легенды. Круг его знакомых всё раширялся - среди них появились Стендаль и Фенимор Купер, Жозеф Бонапарт (будущий испанский король) и маршал Бернадот (будущий шведский король). Герой двух миров украсил свой кабинет портретами Руссо, Вольтера, Монтескьё и Вашингтона и в подражание Цинциннату предавался радостям сельской жизни. У него было 50 коров, 150 свиней и 1200 овец. Лафайeту привозили племенных животных из Америки и Китая, а его питомцы выиграли несколько призов на сельскохозяйственных выставках. Успехи, вполне достойные старого руссоиста.

            Жильбер Лафайeт - живая легенда, занимающаяся сельским хозяйством в Гранж-Блено

В 1807 году умерла Адриена.

В эпоху Реставрации Лафайeт заседал в палате депутатов, где принадлежал к левой фракции.            

В 1824 по приглашению президента Монро маркиз совершил ещё одну поездку в Америку. Kак всегда, триумфальную. За заслуги перед Соединёнными Штатами Конгресс подарил ему ещё 24 000 акров земли и выплатил 200 000 долларов (в акциях).

Очередной героический период наступил в жизни Лафайeта  в 1830 году.

                                                                        (антракт)